Журнал Московской Патриархии 05-2003

ЖУРНАЛ МОСКОВСКОЙ ПАТРИАРХИИ

05-2003

ЦЕРКОВНАЯ ИСТОРИЯ

Три святителя

       Если бы надо было дать зримый образ духовной истории России восемнадцатого века, то таковым, кажется, могла бы послужить икона трех святителей: Димитрия (Ростовского), Арсения (Мацеевича) и Тихона (Задонского)¹ .
       Святитель Димитрий, принадлежа более веку предшествующему, застал еще только начало государственно-церковных преобразований. Южнорусское происхождение и органически присущий историзм мышления делают его свободным от представлений о священной нерушимости Третьего Рима. "Суть и ныне, - говорит он в одном из поучений своих, - многие в поднебесной монархии суть, но долго ли стоять будут: Бог весть. А конечно будет то время, в немже им не быти, но прейти"² . В конце жизни он примыкает к старорусской партии, возлагавшей надежды на царевича Алексия, и быть может, только смерть избавляет его от гонений, которых он, впрочем, не боялся, ибо мученичество было для него идеалом христианского жития.
       В слове в Неделю жен-мироносиц он приглашает слушателей отправиться на поиски Христа: Христос по обетованию с нами до скончания века, но где? Как Бог Он везде есть, но не везде обитает. В храмах? - "Но, о Господи! Уже то время прошло, когда Ты изгнал безчинников от святого Твоего храма; ныне и наше окаянное время настало: уже мы тебя изгоняем, а храм Твой в вертеп разбойников претворяем, и уже иногда рещи есть о храме Господнем: несть зде Бога; был да пошел прочь"³ ; Господь, впрочем, обитает в храмах нерукотворенных, то есть в христианах. Стало быть, Господа можно найти в собрании верных, в Церкви Святой. - "Но оле окаянных последних времен наших! Яко ныне та Святая Церковь зело утеснена, умалена ово от внешних гонителей, ово от внутренних раскольников"⁴ .
       Из Писания знаем, правда, что Господь посреде людей Своих (Пс. 124, 2) Но кто люди Его? - "Крестом ограждаемся и Христа распинаем"⁵ . В чине духовном - "кто ради славы, кто ради прокорма", в монахах ропот, в народе татьбы и убийства. В боярах и судьях нет правды и милосердия - обижают людей убогих и нищих. "Грехи наша взяша от нас Господа нашего, и не вемы, где искати Его"⁶ . Где же Господь? Лишь среди тех самых обидимых, нищих и убогих: "Любит Господь алчущих и жаждущих: а у вас и есть и пить мало чего, иному и половиннаго не станет хлеба; в вас убо Он обитает: есть зде. Любит страждущия безвинно: а в вас страдания того не исчислить: иные до крови биемии, иные на правежах мучими, и уже в ином едва душа в теле содержится. В вас убо Господь вселяется, смотряя на страдание ваше и вечную вам за то отраду готовя: есть зде. О новые страдальцы, страстотерпцы, мученики: молю вас и увещеваю, не изнемогйте в терпении, но благодарите Христа своего, а Он к вам по Воскресении Своем будет в гости. В вас Христос есть и будет, а вы рцыте: Аминь"⁷ .

       Святитель Арсений также был родом с многострадального русского Юга. По происхождению - польский шляхтич и сын православного священника во Владимире Волынском. Ко времени его поставления в архиереи (1740 год) Русская Церковь давно жила по законам, предписанным ей Духовным Регламентом епископа Феофана Прокоповича и императора Петра I. Однако святитель Арсений осмеливается не больше не меньше, как, став в 1842 году членом Святейшего Синода, переменить текст синодальной присяги. Он отказывается признавать Государыню "крайней Судиею" в делах Церкви и пишет в присяжном листе: "исповедую с клятвою Крайняго Судию и законоположителя духовнаго своего церковнаго правительства быти Самого Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, полномощную Главу Церкве и Великаго Архиерея и Царя, всеми владычествующаго и всем имущаго судити живым и мертвым"⁸ .
       До времени на это закрывают глаза. Однако когда поднимается вопрос о секуляризации церковных имений и святитель Арсений резко выступает против предполагаемой реформы, ему вспоминают и "неправильную" присягу.
       Если святитель Димитрий не усомнился некогда осудить Иродовы пиршества в слове, говоренном в Преображенском перед царем, то святитель Арсений говорит, пишет и действует еще дерзновеннее. Совершенно очевидно при этом, что он защищает не имения, но свободу и достоинство Церкви. Именно от ее лица он говорит с государством в надежде на то, что симфония, быть может, еще вернется, хотя бы как идеал. Таково его замечательное первое "Доношение Святейшему правительствующему Синоду", датированное 6 марта 1763 года.
       Регламент надлежит исполнять лишь в той мере, не обинуясь пишет он там, в какой тот согласен со словом и законом Божиим, "понеже всегда тому больше надлежит внимать, что власть Божия глаголет и повелевает... нежели власть человеческая"⁹ . Присланные для отчета архиереям и настоятелям монастырей приходно-расходные книги "аки бы к прикащикам" унизительны всему священническому чину, ибо от времен апостольских Церковь никому не была подотчетна в своих владениях, "яко Богу данных и посвященных"¹⁰ .
       Храмы и монастыри устрояются с единственной целью: чтобы в них святилось имя Господне. "Следовательно, какова-то будет наша молитва пред Богом: Отче наш, иже еси на небесех, да святится имя Твое! и каковы-то мы будем жители, дабы имя Божие святилось в нас и в государстве нашем, когда не от нас, но от других данное на посвящение и прославление имени Божия, будем штатовать, яко излишнее?"¹¹ . Ныне же во многих святых местах запустение не меньше, "как во времена Батыя"¹² . Между тем, оскудение монашества неминуемо должно повлечь за собою и оскудение архиерейства. Если же совершится и последнее, "то уже не иначе что воспоследует, токмо от древней нашей апостольской Церкви отступство: понеже возъимеется нужда быть прежде поповщине, а потом безпоповщине. И тако нашему государству преходить будет не токмо со всеми академиями, но и с чинами или на раскольническое, или лютеранское, или калвинское, или на атейское государство"¹³ . Святитель, кажется, не замечает, что государство, к которому он обращается со своими грозными предупреждениями, уже и есть практически "или лютерское, или кальвинское" - по своему отношению к Церкви, во всяком случае¹⁴ .
       Как бы то ни было, в Неделю Торжества Православия того же 1763 года он прибегает уже и вовсе к крайним мерам: дополняет чин анафематствования следующей статьей: "Вси, насильствующии и обидящии святые Божия церкви и монастыри, отнимающе у них данная тем от древних богомольцев и монархов благочестивых имения, и чрез то воплощения Христова дело и Безкровную Жертву истребляющии... да будут прокляти"¹⁵ . Противостояние достигает здесь крайней точки, но протест не поддержан иерархией. Под именем Андрея Враля святитель Арсений умирает в каземате Ревельской крепости. Рассказывают, что священник, приглашенный причастить его перед смертью, зайдя в каземат, тут же в ужасе выбежал обратно, ибо "увидел там не колодника, но архиерея в облачении"¹⁶ .

       Святитель Тихон, как кажется на первый взгляд, вообще счастливо обойден был церковной драмой века. Но это не так. Присутствие на церемонии снятия сана с престарелого митрополита Арсения не прошло ему даром. С ним произошло нечто вроде нервного расстройства, сопровождавшегося головокружением и обмороками. Эти припадки не оставляли его до последних дней жизни, подрывая изначала некрепкое здоровье, и быть может, именно в этом впечатлении надо искать основу его взглядов на положение Церкви в мире.
       Прибавим, что он принадлежал к тому самому сословию мучеников, которое почтил в своем слове Ростовский святитель, хотя и родился не в крестьянском доме, а в семье дьячка. Конечно, святитель Димитрий имел в виду прежде всего именно крестьян - сословие податное. Но говоря о "сословии мучеников", мы позволяем все же себе объединить последних с низшим, особенно сельским, духовенством. Очевидец писал: "...у нас в России сельские попы питаются своею работою, и ничем они от пахотных мужиков не отменны; мужик за соху, и поп за соху, мужик за косу, и поп за косу, а Церковь Святая и духовная паства остаются в стороне... И сие како бы поисправити, не вем: жалования государева им нет, от миру никакого подаяния им нет же, и чем им питаться, Бог весть"¹⁷ . Но еще важнее, может быть, мнение такой авторитетной свидетельницы, как сама императрица Екатерина II. Известно, что в созданной ею комиссии по подготовке нового законодательства, только два сословия - крестьянство и духовенство - не имели своих представителей. Иными словами, не имели своего голоса. Святитель Тихон и стал этим голосом.
       Вообще, простонародность в облике святителя Тихона - одна из самых трогательно-привлекательных черт. Она и в привычках его: в келлии любил ходить в лаптях, приговаривая: "Вот как спокойно ногам в лаптях ходить"; и в стиле - в этих то там, то здесь встречающихся "итить" или "куды"; и в любви к общению с простыми людьми: келейник Иван Ефимов прямо указывает, что "с простолюдинами обхождение для него приятнее всегда было". Но есть и более замечательное свидетельство другого келейника, Василия Чеботарева, слышавшего от святителя следующие слова: "Если бы можно было, я бы и сей сан с себя сложил, и не только сан, но и клобук и рясу снял с себя, и сказал бы себе, что я простой мужик¹⁸ , и пошел бы себе в самый пустынный монастырь, и потребил бы себя в работу, как-то: дрова рубить, воду носить, муку сеять, хлебы печь и прочее; но та беда, что у нас в России сего сделать не можно"¹⁹ . Наконец, что, может быть, существеннее всего, эта же детски-чистая народная простота прямо проглядывает и в его видении и чувствовании Бога как "Милостивца" и "Кормильца", к Которому, приходя в чувство покаянного умиления, взывал он по ночам: "Кормилец, помилуй!"²⁰ .
       Краткое правление святителя Тихона епархией приходится на то время, когда новый церковно-государственный порядок уже преодолевает последнее сопротивление себе. Святитель и не оспаривает сего. В слове на Рождество Христово он так же, как некогда святитель Димитрий, отправляется на поиски Христа: "Поищем, убо, слышателие... поищем Того, с Которым и несчастие - счастие есть, и самый плач веселый - слезы - радостны; поищем Того, с Которым все благополучие, вся благая временная и вечная обрящем. Да где же нам Его искать? Знаем мы, что он не там живет, где царство свое распространяют славолюбивыи и лукавыи Ироды, которые толико душ погубить, толико крове пролить не устрашаются, чтобы временной чести не потерять, но паче спешно бежит оттуду... не живет тамо смиренный и кроткий Иисус, Спаситель наш, где гордость и высокоумие жилище свое имеет... нет Ему и тут места, где злоковарныя лисы язвины своя имут; не может поместиться Предвечная Истина с лестию, коварством, обманом, пронырством и двоедушием, которое на языке мед, а в сердце желчь носит... Не сыщем Его и тамо, где нечистые духи место себе пометенное и украшенное имеют, духи ненависти, злобы, зависти... Что ж нам делать? Куды обратиться? Где нам Света нашего, сокровища искать? А непременно Он где-нибудь между рабами Своими есть. Аще бо и взошел на Небеса, и седе одесную Бога Отца, обаче неразлучен быти обещался и от земных: с вами есмь, рече, до скончания века. Поищем убо прилежнее, возжегши свещу, по подобию евангельския оныя вдовицы, и негли обрящем. Господи, яви нам зрак лица Твоего! Равви, сладчайший наш Учителю, где живеши? Приидите, глаголет, и видите... Да где ж Он? Идеже собрани во имя Его святое, тамо почивает Он, тамо покоище Его, где любовь христианская... Вот где сыскали мы Христа, слышатели, сыскали посреде любви христианской"²¹ .
       Сходство между проповедями очевидно. Быть может даже, святитель Тихон сознательно брал за образец читанное им некогда слово святителя Димитрия. Но очевидно и различие: поиски Христа идут уже не столько на сословном, сколько на нравственном плане. Уже не просто терпеливая принадлежность к сословию мучеников²² , но только личный подвиг христианской любви позволяет обрести Христа.
       Указанное различие несомненно определяется своеобразием духовного устроения святителей, но и знамения времени трудно не усмотреть в нем.

       Стольник монастырского приказа Воейков не ладил со святителем Димитрием и пытался всячески досаждать ему. Однажды, когда святитель служил Литургию, Воейков велел поставить кого-то на правеж под окнами собора. Крики слышны были в храме. Святитель просил остановить истязание, Воейков отказал; не докончив Литургию, святитель уехал из собора. "Другой раз дочери Воейкова громко смеялись в церкви во время Литургии и поучения. Оканчивая Литургию, святитель произнес: "Благословение Господне на вас, кроме смеющихся""²³ .
       Про святителя Арсения рассказывают, что, когда некий помещик, чтобы унизить своего священника, заставил того в праздник славить Христа в хлеву, "митрополит, узнав про это, зазвал к себе помещика и приказал его высечь плетьми"²⁴ .
       Святитель Тихон, проезжая однажды по епархиальным делам через богатое село, не мог уговорить жадных мужиков дать ему лошадей. С тех пор село обнищало, и падеж лошадей поразил дома неуступчивых хозяев.
       При сем случае между святителем и мужиками происходит следующий замечательный диалог, как он передан, во всяком случае, в воспоминаниях келейника: "...они же невзирая на просьбу, и усердную, своего пастыря, грубым видом и жесткими словами отвечали ему: "Ты ведь не губернатор наш, чтобы скоро собрать лошадей". Он, будучи таким грубым их отзывом огорчен, говорил им: "Да я вам пастырь, вы и меня обязаны сочесть не меньше губернатора и послужить мне как пастырю своему". "Да ты, - отвечали мужики, - пастырь над попами и дьяками""²⁵ .
       Видно, что воронежские мужики придерживались вполне петровского взгляда на Церковь как на замкнутое в себе государственное ведомство. Видно, что и святитель, как некогда святитель Арсений, защищает не себя, но достоинство пастыря и Церкви, при сравнении себя с губернатором опираясь не столько на Табель о рангах, сколько на величие богоучрежденного сана. Уместно будет теперь сказать здесь нечто об идее пастырства в трудах святителя Тихона вообще.
       Эта тема постоянно возникает еще в Воронеже в наставлениях воронежскому клиру. Весьма характерно для святителя, что в круг традиционных пастырских обязанностей он вмещает сердечное болезнование: "К томуж и то знайте, что сими словами: со страхом Божиим и верою приступите - призываете верных к сообщению сих Святых Таин. А когда видите, что нет никого приступающего, поболите сердцем, что Христос всех к себе призывает и пречистую Свою Плоть и пресвятую Кровь дает в снедь, да никто к такому Милостивцу на вечерю не приходит"²⁶ .
       Не раз и не два святитель возвращается к мысли о том, что истинный пастырь непременно должен быть гоним, а потому и в обязанности пастве среди прочего вменяет защиту пастыря от клевет. Сам же пастырь, впрочем, не должен страшиться гонений: "Стани зде, возлюбленне, и показуй пастырское дело твое, хотя бы следовало тебе и пострадать. В сем деле имеешь себе во образ пророков и апостолов и святителей Христовых... всякий порок прямо обличай и истину везде и всегда свидетельствуй. Божие бо слово говоришь, яко посланник Божий"²⁷ .
       Со временем эти высокие, но вполне традиционные представления о пастырстве, складываются у святителя в универсальную идею пастырства в мире как организующего христианское общество принципа. Для сравнительной наглядности сопоставим эту мысль с господствующими воззрениями времени, как находим их в катехизисе епископа Феофана Прокоповича.
       Толкуя пятую заповедь Моисея, епископ Феофан вводит несколько чинов "отечества": "...первый чин отеческий суть власти предержащия, на управление народа от Бога поставленныя, яковая в первых есть высочайшая власть царская. Царей должность есть содержать подданных своих в безпечалии... и того ради должны царие смотрить на вся подручная им власти духовныя, воинския, гражданския, всяк ли управляет дело свое как надлежит... Второй чин отечества суть общии под царем народа управители. А именно: пастырие духовнии, гражданскии начальники, вожди воинскии... Третий чин отечества суть естественныи родители"²⁸ . К четвертому чину относятся благодетели, к пятому - учители, к шестому - господа.
       Святитель Тихон еще в Воронеже пишет "Наставление о должности христианской родителей к детям и детей к родителям". В конце его он повторяет на первый взгляд мысль Феофанову: "Должность родителей к детям описанная одолжает и тех, кои отеческое имя носят на себе, каковы суть: монархи, пастырие духовнии, епископы, настоятели монастырские, священницы, учители, правители, господа и прочии, которым над другими команда и смотрение какое-нибудь от Бога поручено"²⁹ . Однако на самом деле разница велика. Здесь уже не монарх - образец для "третьестепенного" естественного родителя, но отечество - принцип, которым должен руководствоваться монарх. Кроме того, как явствует из текста самого Наставления, целью родительскою является отнюдь не "безпечалие" детей, но воспитание их "в благочестии и в страсе Господни", ибо на Страшном Суде Божием "не токмо за себе, но и за них имеют отдати ответ"³⁰ .
       В Задонске же святитель окончательно смещает акценты от царства земного к Царству Небесному: "Всякий христианин, который имеет себе подчиненных, пастырь им быть должен: хозяин домашним своим, отец детям и прочим домашним, господин рабом и крестьянам своим, настоятель монастырской братии своей, начальник подчиненным своим пастырь есть. Ибо вси сии по должности христианской обязуются подчиненных на путь спасения наставлять, и себе во образ благочестиваго жития подавать, и имеют ответ за них в день суда Христова"³¹ , - это из главного его труда - "Об истинном христианстве", а в "Сокровище духовном" говорится об этом так: "Всяк бо властелин, аще христианин есть и над христианами поставлен, есть пастырь им; и должен, сколько возможно, людей, порученных себе, стремящихся к погибели, удерживать от той, и жезлом, данным ему от Бога, возвращать на путь спасения"³² . И подобно тому как пасут пастухи стадо свое в степи, так "пастыри пасут стадо Христово в пустыне мира"³³ ; и как должны пастухи пригнать стадо свое домой к хозяевам, так "пастыри стадо Христово от мира сего в небесную ограду ко Христу Господу предпосылают"³⁴ .
       Радикализм этих воззрений состоит на самом деле в том, что церковно-государственные отношения здесь просто не берутся в расчет.

       Протоиерей Георгий Флоровский пишет, что святитель Тихон апостольски откликнулся "на безумие вольнодумного века"³⁵ . Это несомненно. Но несомненно также, что святитель Тихон откликнулся не только на современное ему вольтерьянство, но и на долговременный, еще в расколе обозначившийся кризис русской жизни.
       Уставное благочестие, которое являлось естественным организующим принципом Третьего Рима, в расколе обособилось и предстало само по себе, как пустая, не наполненная жизнью форма. Однако и православное царство, вынужденное освободиться от него, потеряло немало. Потеряло прежде всего чувство собственной абсолютно-положительной значимости. В полемике со старообрядцами неожиданно вспоминается, что Рим есть прообраз не только вселенской православной монархии, но и апокалиптической вавилонской блудницы. С тех пор о Третьем Риме вспоминают редко, да и Москва уже не та. Петр строит свой Рим - Град святого Петра, но уж его-то с представлением о православном царстве и вовсе связать невозможно. В Петербурге русское государство вплотную приблизилось к образу Рима языческого. Святителю Арсению среди прочего вменяют в вину чтение на проскомидии молитв за гонимую Церковь. Святитель Тихон подводит итог происходящему, говоря, что "общество христианское объязычилось".
       Святитель Димитрий обращается еще к православному народу: "О новые страдальцы и мученики: молю вас и увещаваю, не изнемогайте в терпении, но благодарите Христа своего... В вас Христос есть и будет, а вы рцыте: Аминь".
       Святитель Арсений, защищая гонимую Церковь, защищает в то же время и принцип церковно-государственной симфонии, уже, впрочем, не существующей.
       Святитель Тихон, по виду безмятежно подчиняющийся новому порядку вещей, на самом деле обнаруживает полное его неприятие. Даже в проповедях он чаще обращается уже не ко всем, но к каждому: "Мужичок - пахарь! Престань думать о земледелии, выбрось из головы твоей сенокос, не броди мыслями по полям, по степям, по лесам, по хуторам; не на то ты место пришел... Купец, не торгуйся зде. Не уговаривайся о цене, не пекись о продаже... не купли место зде... Воин, не помышляй о ружье, о брани, о победе зде... не брани место зде... Подъячий и секретарь, не пекися о деле твоем, не слагай определений... А судия здесь не суди, ибо нечего здесь судить, нет здесь ссор, никто здесь не челобитчик; не судебное место сие... А священник должен быть всему тому образец, во всем том людем Божиим пример показывать"³⁶ , - и это не просто риторический прием: в пустыне объязычившегося русского мира рассеяны теперь истинные христиане. И истинно как глас вопиющего в пустыне звучит: Спасайся, которым святитель завершает всякое свое письмо.
       Практические советы он подает исходя из реальностей первохристианской жизни: "Что не противное закону Божию приказуют, слушай и исполняй: в противном не слушай... Тако поступали мученики святии. Повелевали им несчестивыя власти землю копать - копали; камение носить - носили; в темницу и ссылку итить - шли; под меч главы подклонять - подклоняли; имения у них отнимали - отдавали, и прочая закону Божию не противная делать приказывали - делали. Повелевали отрещися Христа и прочая богопротивная делать - не слушали. Так ты поступай"³⁷ .
       С этой истинно христианской точки зрения важно только то, что каждый из христиан прежде всего непосредственно предстоит перед Христом, - "веруй и думай, что Бог близ тебе и пред тобою есть"³⁸ , - каждому предлежит подвиг "противу плоти страстной", который "не так, как нынешняго века люди мнят, единым монахом и пустынножителям, но всем христианом предлежит. Предлежит царям и князьям, вельможам и болярам, знаменитым и незнаменитым людем, военоначальникам и градоначальникам, полководцам и воинам, господам и рабам, богатым и убогим, в супружестве и без супружества живущим. Мужьям и женам, старым и младым, здоровым и нездоровым, счастливым и несчастливым, словом сказать, всякому кто хощет спасатися, надобно в подвиг сей вступить"³⁹ .
       В этом равенстве перед Христом, в этой равной для всех необходимости аскетического подвига христиане обретают и равенство между собой и внутреннюю духовную свободу, не зависящую от их социального положения, ибо "в Церкви Христовой или христианском обществе нет господина и раба, но вси суть братия о Христе, вси суть раби Господа Вышняго, и сынове Небеснаго Отца... Что же иные называются господа, иные рабы, сие бывает по образу века сего, котораго разнствия в обществе⁴⁰ не отнимает Божие слово. Проповедует оно свободу христианскую. И повелевает в ней пребывати... И сия свобода, то есть свобода духовная, христианская, внутренняя, обща есть всем, господам и рабам благочестивым; и дотоле ее имеют, доколе имеют в сердцах своих веру живую в Господа нашего Иисуса Христа"⁴¹ . И потому-то теперь уже не царство, но пастырство связует и соподчиняет друг другу христиан.

       Эти мысли находят прямой отклик почти полтора столетия спустя в словах (и делах, конечно) другого русского святого - праведного Алексия Мечева: "Приидите, наконец, ко гробу сего... пастыря Церкви Русской и научитесь от него пастырствовать в мире... Пред ним всякий человек чувствовал себя только мирянином, все одинаково видели в нем только Христова пастыря. Се знак того, что религия понималась как закон совести, как нечто такое, что совершенно противоположно миру"⁴² , - так говорится в слове, переделанном им из надгробного слова преподобному Амвросию Оптинскому и приспособленном к обстоятельствам собственной жизни⁴³ , - слове, следственно, подводящем ей итог. Этот итог позволяет, кажется, подвести черту и под нашим кратким наброском, сказав наконец то, что, быть может, уже приходит на ум читателю.
       Духовный кризис, порожденный еще расколом и обнаружившийся столь очевидно в житии трех святителей XVIII века⁴⁴ , приводит в трудах последнего из них, святителя Тихона, к зарождению великой русской идеи - идеи монастыря в миру. Ее постепенное развитие и утверждение требует самостоятельного исследования, однако очевидно, что без нее невозможно представить себе не только историю, но подлинно и бытие Церкви в мученическом двадцатом веке.

       ¹ Заметим, кстати, что при отсутствии личного знакомства их судьбы видимым образом пересекаются: святитель Арсений совершает обретение мощей и прославление святителя Димитрия; святитель Тихон по личному распоряжению Екатерины II присутствует на суде над святителем Арсением. О значении для него этого события см. далее.
       ² Святитель Димитрий Ростовский. Сочинения в 5 т. М., 1827-1833. Т. 3. С. 417. И даже еще более резко: "Богатыи были первыи монархии, златом и сребром образованнии, но глина, понеже Бога не познаша... А о последних что рещи? Чуть не глина, близь воничтожения; понеже и конец уже при дверех, не много и в глине разума найдешь". (Там же. Имеется в виду толкование пророком Даниилом сна Навуходоносора.)
       ³ Там же. Т. 2. С. 185.
       ⁴ Там же. С. 188.
       ⁵ Там же. С. 195.
       ⁶ Там же. С. 195.
       ⁷ Там же. С. 200-201. Тот же итог в слове на память святого великомученика Евстафия Плакиды. Царствие Небесное ищет места, где вселиться ему, и не находит нигде, наконец, "грядущи путем, дойде некоего села... и се видит овыя в последней нищете бедствующия, овыя гладом тающия, овыя на правежах биемыя, овыя плачущия, воздыхающия, и уже едва в ином теле душа держится. То видя Небесное Царство возлюбило на селе жити, рече в себе: сей покой мой, зде вселюся" (Там же. Т. 3. С. 305). А в "Келейном летописце" святитель замечает: "Еще же и потому земледелие достойно восхваления, что оно праведно, тогда как другие художества или занятия не без греха бывают" (Святитель Димитрий Ростовский. Келейный летописец. М., 2000. С. 166). Таким образом, христианское общество - corpus christianorum - приобретает у него вполне конкретные черты сословия крестьян (то есть христиан) - мучеников.
       ⁸ Попов М., свящ. Изгнанный правды ради. М., 2001. Репринт. С. 8.
       ⁹ Там же. Приложение. С. 280. Труды святителя Арсения в большинстве своем мало изучены и не опубликованы. Исследователей более всего занимало его дело. Для целей нашей работы, однако, достаточно напомнить известное.
       ¹⁰ Там же. С. 281.
       ¹¹ Там же. С. 289.
       ¹² Там же. Святитель называет и первого "отъимателя церковных имений" - императора Юлиана Отступника.
       ¹³ Там же. С. 291. Святитель Арсений показывает здесь себя прямым наследником взглядов преподобного Иосифа Волоцкого: "...без монашества не откуду быть архиереем, а без архиереев каково наше благочестие, и какова наша церковь, да и христианство", - говорит святитель, настаивая при этом на необходимости и пустынных и "знатнейших" монастырей (Там же. С. 291-292). Ср.: у преподобного Иосифа в речи на Соборе 1503 года, если не прямо принадлежащей ему, то все же передающей его взгляды: "Аще у монастырей сел не будет, како честному и благородному человеку постричися? И аще не будет честных старцев, отколе взяти на митрополию или архиепископа или епископа и на всякие честные власти? А коли не будет чесных старцев и благородных, ино вере будет поколебание" (Преподобный Иосиф Волоцкий. Послания. М., 1959. С. 367).
       ¹⁴ В своей речи по поводу секуляризации церковных владений Екатерина II обратилась к собравшимся синодальным архиереям как к "общественным деятелям под властью государя и закона евангельского" (Попов М., священник. Указ. соч. С.134).
       ¹⁵ Там же. С. 117.
       ¹⁶ Там же. С. 266.
       ¹⁷ Посошков И. Т. Цит. по: Смолич И. К. История Русской Церкви 1700-1917. М., 1996. С. 357. См. также рассказы святителя о детстве в воспомнаниях его келейников.
       ¹⁸ Курсив мой. - Прим. авт.
       ¹⁹ Задонский чудотворец в воспоминаниях келейников. М., 2001. С. 36.
       ²⁰ Там же. С. 28.
       ²¹ Святитель Тихон Задонский. Творения в 5 т. М., 1889. Т. 1. С. 29-31.
       ²² Святитель Димитрий Ростовский: "...вси тии в невинности своей мученики суть Христовы, иже аще и не за Христа страждут, обаче за самую невинность свою Христу суть любезны" (Розыск о раскольнической Брынской вере. М., 1824. С. 273). Святитель Тихон Задонский: "Истинный христианин есть человек духовный, который не миру сему прилепляется, но ищет духовных и небесных благ" (Творения. Т. 3. С. 51). Или еще: "Истинный бо Божий любитель ни на земли, ни на небеси ничего не желает, кроме единаго Бога..." (Там же. Т. 4. С. 317).
       ²³ Шляпкин И. А. Святитель Димитрий Ростовский и его время. Спб., 1891. С. 360.
       ²⁴ Попов М., свящ. Указ. соч. С. 35.
       ²⁵ Задонский чудотворец в воспоминаниях келейников. М., 2001. С. 74-75.
       ²⁶ Святитель Тихон Задонский. Творения в 5 т. М., 1889. Т. 1. С. 13.
       ²⁷ Там же. Т. 5. С. 157.
       ²⁸ Архиепископ Феофан (Прокопович). Первое учение отроком. СПб., 1726. Л. 21.
       ²⁹ Святитель Тихон Задонский. Творения в 5 т. М., 1889. Т. 1. С. 120.
       ³⁰ Там же. С. 116.
       ³¹ Там же. Т. 3. С. 353.
       ³² Там же. Т. 4. С. 89.
       ³³ Там же. Т. 5. С. 323. По прямому смыслу цитаты сказано о священстве, но в контексте воззрений святителя Тихона несомненно относится и к пастырству вообще.
       ³⁴ Там же.
       ³⁵ Флоровский Георгий, протоиерей. Пути русского богословия. Париж, 1937. С. 124.
       ³⁶ Святитель Тихон Задонский. Творения в 5 т. М., 1889. Т. 1. С. 163.
       ³⁷ Там же. Т. 3. С. 345.
       ³⁸ Там же. Т. 4. С. 385.
       ³⁹ Там же. Т. 1. С. 46.
       ⁴⁰ Из этого безразличия к "разнствию в обществе по образу века сего" вытекает, вообще говоря, безразличие и к самому типу общественного устройства, ибо образ века сего преходит.
       ⁴¹ Там же. Т. 3. С. 367.
       ⁴² Архиепископ Феофан (Прокопович). Пастырь добрый. М., 1997. С. 581. Ср. также с наставлениями святителя Тихона "Краткое правило для благочестивой жизни" праведного Алексия Мечева.
       ⁴³ Отец Павел Флоренский замечает, что "переработка первого слова во второе идет всегда в одном смысле: исключается все относящееся непосредственно к монастырю и монашеству и оставляется, напротив, чистый дух самого старчества, независимо от частных обстоятельств его применения" (там же, с. 774).
       ⁴⁴ Возможно ли, однако, говорить об итогах столетия, не упомянув имен митрополита Гавриила и преподобного Паисия Величковского? Но тот же Фроловский замечает, что у святителя Тихона и старца Паисия "дело было одно" (Указ. соч. С. 125), хотя формально преподобный Паисий и митрополит Гавриил были озабочены только судьбой монашества. О значении их деятельности, впрочем, сказано уже достаточно и нет смысла повторять здесь общеизвестные истины.

Священник Павел ХОНДЗИНСКИЙ

Святитель Димитрий Ростовский

Святитель Тихон Задонский

Святитель Арсений Мацеевич
Гравюра 1889 года

Собор святых, прославленных
в 2000-е лето от Рождества Христова
Святитель Арсений - четвертый
справа в нижнем ряду