 |
ЖУРНАЛ МОСКОВСКОЙ ПАТРИАРХИИ
| 10-2003 |
ЦЕРКОВНАЯ ИСТОРИЯ
Письмо отца Михаила Дмитрева
из касимовской тюрьмы
9 марта 1930 года
Милые и дорогие мои девочки. Давно я вам ничего не писал. Очень уж у нас место для писания не подходящее - тесно. Вся наша камера имеет размер 6х3. На день одну из казенных кроватей мы ставим на попа1, на нее доски, и получается полка, на которую кладем всякие вещи. Давно я собирался вам написать, чтобы вы поменьше хлопотали о нас, т. к. у нас от передачек получаются завалы, особенно много черного хлеба [несколько слов неразборчиво] не присылайте. У нас его много сгнило и [много ?] насушили сухарей. Когда будет недостаток в хлебе, мы сообщим. Много у нас и сахара. Обилие сахара наводит на грустные мысли2: За что нам такое изобилие, когда у вас наверное его нет. Так поимейте и это ввиду. Вообще со стороны продуктов у нас очень хорошо. У меня нет корзиночки - это вот плоховато. Некуда белье положить.
Жизнь наша течет однообразно. Встаем по команде: после свистка в 6 часов, когда бывает смена караула. Встаем, умываемся; далее молитвы утренн[ие]. Чай; после чая часы3; затем чтение слова Божия или проповедей Дьяченко. В час обед с чаем, отдых и снова чтение или пение. Разговоры на разные темы. Вечером ужин с чаем и ожидание проверки, что бывает в 10 часов. Пред проверкой, а иногда после читаем вечерния молитвы. На первой неделе4 часов в 5 вечера читали Канон Андрея Критскаго. Под воскресенье совершаем всенощную. И так идет день за днем. Получается, по словам Серг[ея] Анат[ольевича]: "Ни печали, ни воздыхания, "Но жизнь безконечная"5. Да! Жизнь именно безконечная. Суд Ал. Ф. Хватова ясно показал, что нас ожидает. Хорошо одно, что уныния никакого нет. Все чувствуем себя в полной бодрости: что Богу угодно, то и будет.
После интервью с М[итрополитом] Сергием и статьи Сталина мы очень надеялись на поворот. Но так повертывают, что жуть берет.
В четверг на масляной неделе с вечерней поверкой заявился к нам врид.6 нач.[альника] (начальник уехал на курорт7) и категорически объявил нам, что мы должны все остричься наголо и обриться. Мы очень упрашивали его не обязывать нас стричься - ничто не помогло:
- Никаких разговоров!
Это повергло нас в уныние. Решили сейчас же протестовать. Написали на имя врид. начальника письменное заявление об отмене своего распоряжения. Если же это не в его компетенции, то просим передать прилагаемое при сем заявление пом[ощнику] прокурора, ко[то]рого мы просили об отмене распоряжения начальника Домзака8.
Заявление помпрокурору заканчивалось просьбой:
- Если вы не можете отменить распоряжение начальника Домзака своею властию, то просим за наш счет передать телеграмму губпрокурору, пакет каковой при сем прилагается...
И весь этот ночной труд был передан чрез контору врид. нач[альника] Лазареву. Этим наша стрижка и закончилась.
12 марта 1930 года
Вчера Сергий Анат[ольевич] и Димитр[ий] Иван[ович] получили повестки в суд, который назначен на 12 часов 14 марта. Наверно народу будет много, как жаль, что нельзя на нем быть.
Вчера же (11/III) в тюрьму заявился следователь от ГПУ и допрашивал в клубе (бывш[ей] церкви) Дим[итрия] Феодор[овича] Боголюбова (Хватова); Некрасова - диакона Малеевского и о. Матвея Лаврентьева из с[ела] Пустынка. Все они обвиняются в заговоре по срыву колхозн[ого] движения. О. Дим[итрий] Феодор[ович] поморил нас со смеху, рассказывая о допросе. Ему было зачитано обвинение. Судя по обвинению - дело очень большое и грозит весьма дурными последствиями, но замечательно то, что сам [о.] Дим[итрий] рассказывает об этом так, как будто это не его касается. Все обвинения построены на том, что он, Дим[итрий], устраивал торжественные службы, продолжающиеся по нескольку часов. Так, по его словам, всенощные продолжались до 11-12 часов ночи. Сами службы были не такие, как они совершаются везде...
Всех нас особо смешил подбор обвиняемых: Дим[итрий] Феод[орович] - верста коломенская, а Некрасов - "чертенок". Первый с богатыми волосами, второй - обритый наголо.
Среди них замешался о[тец] Матвей - человек совершенно непричастный к Гиблицким9 службам. Он, оказывается, племянник Малеевскому - Харькову, и ему написал письмо с очень нелестным отзывом о соввласти. Это письмо таскал с собою диак[он] Некрасов и с ним был в ночь обыска у Боголюбова. Теперь дело представляется так, что это письмо читалось прихожанам [неразборчиво]. Одним словом, из ничего получается громкое дело.
Что касается меня, то я до сих пор на допрос не вызывался, и когда позовут - неизвестно. Дело мое за ГПУ по ст.[атьям] 58 8 и 5810, т. е. по самым коренным. А то, что говорят о ст[атье] 169, это, по-моему, ошибка. Меня часто смешивают с Дим[итрием] Иван[овичем]: Димитрий и Димитрiев - похоже.
Наверное мне придется предстать пред Ряз[анским] Судом, т. к. по этим статьям здесь судить не будут. Но если мое дело будет разбираться в Рязани, то почему не вызывают и не отсылают в Рязань, хотя было уже несколько этапов. Последний этап был с усиленным конвоем: 6 арестованных и с ними 7 конвоиров.
Наверно вам известно, что Петр Сем[енович] Успенский присужден к 8 г[одам] тюр[емного] заключ[ения] и 5 годам ссылки, а диакон Флоренский, обвинявшийся с ним вместе, оправдан. Ходят слухи, что он отказался и от сана, и от веры. Говорят это их односельчане.
Про Сергея Анат[ольевича] должен сказать, что он чувствует себя вполне хорошо. А главное, перестал кашлять. С ним был такой кашель, что очень и очень опасались за него [неразборчиво] перестал и кашлять. Стал гораздо веселей, постоянно шутит. Одним словом - прелесть. Будет великое благо, если он не начнет опять [неразборчиво].
Сейчас только мне вручили Оличкино письмо (это четвертое). Очень и очень жалею покойного Сергея Мартиановича. Ведь он был человек святой жизни - дай ему Бог Царствие Небесное. При [неразборчиво] передайте мое горячее [неразборчиво] жене его - Елизавете Павловне. Дай ей Бог терпения перенести эту великую утрату. У Бога сирот нет [неразборчиво] устроит [неразборчиво]. |
| Здание бывшей касимовской тюрьмы |
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Замечательный каламбур: попов в камере было предостаточно.
2 Здесь и далее в тексте подчеркнуто отцом Михаилом.
3 То есть уставное чтение последования часов, полагающееся на каждый день, особенно в Великом посту.
4 Великого поста.
5 Аллюзия на известнейший текст заупокойного песнопения: "Со святыми упокой, Христе, души раб Твоих, идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание, но жизнь безконечная".
6 Временно исполняющий должность.
7 Устойчивый фразеологизм, означающий в те годы арест и отправку в лагерь или ссылку.
8 Дом для заключенных. Так для благозвучия какое-то время называли обычные тюрьмы.
9 Гиблицы - название сел в Касимовском районе.
