 |
ЖУРНАЛ МОСКОВСКОЙ ПАТРИАРХИИ
| 06-2011 |
ЧТЕНИЕ
«De vita sua» Григория Богослова
Вышла в свет книга, открывающая современному читателю совершенно новые грани творчества Вселенского отца и учителя Церкви 2-й половины IV века святителя Григория Богослова. Лирико-биографическую поэму «De vita sua» («О своей жизни») перевел на русский язык выпускник Московской духовной академии, клирик московского храма Святителя Николая в Толмачах иерей Андрей Зуевский. Книга выпущена издательством «Греко-латинский кабинет Ю.А. Шичалина».
По мнению переводчика, сегодня поэзия святителя Григория позволяет нам приблизиться к пониманию личности одного из величайших греческих богословов. Поэма «De vita sua» является самым объемным из стихотворных произведений святителя Григория и самым значимым источником исторических сведений о нем. Внутренний мир святителя, его переживания и сомнения, разочарования и надежды - обо всем этом от первого лица повествует книга.
Шутить не нужно о вещах возвышенных
И, ум свой не очистив, проповедовать.
Важнее Божьи заповеди выполнить:
Помочь больному, накормить голодного,
Не оставлять молитвенного бдения
И плача покаянного, на жестком спать,
Поститься, чувства умерщвлять мятежные,
Смех усмирять, злоречье, раздражение,
Тем самым Духу подчиняя плоть свою.
Русский текст максимально точно воспроизводит поэтический размер оригинала и является первым стихотворным переводом поэмы. Григорий Богослов, продолжая античную традицию, пишет квантитативным стихом, используя гекзаметры, элегические дистихи, ямбы.
Отец Андрей называет святителя Григория Богослова самым выдающимся христианским поэтом не только своего времени (святитель жил во второй половине IV столетия, который историки называют «золотым веком святоотеческой письменности»), но и всего византийского периода в целом. Григорий Назианзин, как видно из его стихов, обладал ярким и самобытным поэтическим дарованием. По словам переводчика, две трети поэтических сочинений святителя к настоящему времени утрачены, хотя значительное число произведений - свыше 400 - все-таки сохранилось. Большинство стихотворений было написано в Арианзе - селении близ Назианза, где святитель в уединении жил в последние годы жизни (383–390).
Все тленно. Даже самое прекрасное
Иль все уйдет, иль мало что останется.
И там, где смыло землю ливнем яростным,
Предстанут взору только камни голые.
...На презентации книги «De vita sua» в Государственной Третьяковской галерее отец Андрей рассказал о собственном опыте перевода поэмы святителя и о том, что чувствовал во время этой работы. «Я думал, что это я перевожу текст Григория Богослова, а, на самом деле, это он меня перевел - словно перевел с одной стороны улицы на другую, более солнечную, на которой и воздух более чистый, более свежий, и очертания предметов более ясные, и само дыхание жизни приносит большее наслаждение», - сказал переводчик.
Говоря о личности святителя Григория, он отметил, что «это был человек, умозрению которого открылось то же самое, что через тысячу с небольшим лет гениально выразил Андрей Рублев, - это тайна Троичности Бога». «Григорий Богослов выразил это с удивительной ясностью мысли, поэтично, в словах, а Андрей Рублев - в красках. И поэтому знаменательно, что мы представляем эту книгу здесь, в Третьяковской галерее, в которой хранится этот великий шедевр русской иконописи», - сказал священник.
...К такому вот итогу Бог привел меня,
Жизнь уделив, превратностями полную.
Так завершится ли, скажи мне, Господи,
Мой путь в чертоге несказанной Троицы,
Чья даже тень, неясная и слабая,
Меня приводит ныне в восхищение?
Митрополит Волоколамский Иларион, написавший предисловие к «De vita sua», отмечает тот факт, что для внимательного читателя в облике святителя вдруг могут проступить черты, не традиционные для привычного агиографического образа. «Может показаться, что Григорий не был лишен гордости, обидчивости, злопамятности и других человеческих слабостей, плохо увязывающихся с христианским нравственным идеалом. Однако человеческие качества Григория нисколько не умаляют его достоинства как святого и учителя Церкви», - замечает митрополит Иларион.
И тем ценнее становится возможность соприкоснуться с оставленным нам свидетельством святого о себе самом, благодаря которому перед нашим взором предстает не иконописный образ, но живой человек.
Если до вступления на церковное служение жизнь Григория Назианзина складывалась из череды успехов и удач, то после вступления, наоборот, это цепь разочарований и бедствий, испытаний и внешних потрясений. Он был рукоположен на несуществующую кафедру, служил в чужой епархии. Став в 380 году архиепископом Константинопольским, был в скором времени смещен с кафедры... Несмотря на все перипетии жизни, он сумел сохранить постоянную внутреннюю живую связь с Богом.
Завет первостепенный для философа -
Не делать вид, что ищешь жизнь высокую,
Но быть на самом деле другом Господа.
По оценке митрополита Илариона, о масштабе личности и наследия святителя Григория свидетельствует хотя бы тот факт, что по «индексу цитируемости» его сочинения в течение тысячелетия после его кончины уступали только Библии. Учение Григория Богослова было признано нормой веры как на Востоке, так и на Западе. Шесть Вселенских Соборов в своих решениях ссылались на него как на неоспоримый авторитет в догматических вопросах, а само наименование «Богослов» ему официально было дано отцами IV Вселенского Собора.
Директор «Греко-латинского кабинета», под чьей общей редакцией издана книга, доктор философских наук, профессор Юрий Шичалин во вступлении к поэме пишет, что переводчику двух тысяч стихов Григория Богослова удалось воссоздать как трагическую атмосферу всей его жизни, так и «вечное сияние горнего света, к которому неуклонно устремлялся этот Великий Учитель и Святитель Церкви». В результате живо звучит по-русски эта «полная драматизма, интеллектуального и душевного напряжения поэма, мощно отмеченная эмоциональными взлетами и крушениями, но также и неизменной духовной вознесенностью».
На этом все. Взгляните, вот я - труп живой!
Побитый, но (не чудо ли?) увенчанный!
Взамен престолов с их пустой надменностью
Стяжавший Бога и друзей божественных.
Поэма «De vita sua» богато иллюстрирована. Художник-оформитель книги Татьяна Ян до этого неоднократно ездила на родину Григория Богослова, в Каппадокию, о которой он сам говорил, что в этой стране вера крепче, чем в любой другой. Результатом этих поездок стала специальная «каппадокийская серия» картин.
«В картинах Татьяны Ян есть очень важное качество: стремление к сакральному изображению природы как дара Божьего и при этом - удивительная теплота. Это сочетание - что же, как не христианский взгляд на мир?» - так охарактеризовал работы художника на презентации отец Андрей.
В книге также использованы фрагменты росписей IX–XII веков пещерных храмов Каппадокии. На фотографиях - пейзажи Каппадокии и виды окрестностей Назианза, где родился и провел последние годы жизни будущий великий учитель Церкви...
По задумке оформителя, фотографии приближают читателя к событийной стороне жизни святителя, а фрески делают возможным присутствие на страницах книги той преображенной реальности, которой пронизан весь текст поэмы. И хотя росписи отстоят по времени от жизни святителя на пять - семь веков, они хранят тот дух живого богообщения и радости личного предстояния Богу, которым была проникнута вся подвижническая жизнь Григория Богослова.Сергей Стефанов
