 |
ЖУРНАЛ МОСКОВСКОЙ ПАТРИАРХИИ
| 04-2003 |
ЦЕРКОВНАЯ ИСТОРИЯ
Княже светлый
К 700-летию со дня преставления
святого благоверного князя
Даниила Московского
"Велико есть и славно перед очами человеческими иметь кому-либо превосходные телесные дарования, такие, как мужество, красоту, богатство, честь и прочие, составляющие счастье человека. Но этот блеск или более того, мечта обольщает только чувства наши и не сообщает сердцу истинного света. Истинное величие и слава принадлежат душе, украшаемой святостью, непорочностью нрава, любовью к Богу и ближнему, попечением о своей должности и другими подобными этим добродетелями. Богатство, честь, знатность, сила телесная и прочие внешние дарования тленны, недостаточны и скоропреходящи, по сказанному: Человек, яко трава, дние его, яко цвет сельный, тако оцветет (Пс. 102, 15). И когда умрет, ничего не возьмет с собой и не пойдет за ним слава его. А душевные дарования, как то непорочность, праведность, кротость, милосердие, терпение и им подобные, - прекрасны, вечны и не останутся без воздаяния и славы...
Но если временные дарования, причем употребляемые не только к своей, но и ближнего пользе, совокупно с душевными в ком водворяются, то что может быть этого удивительнее, что может быть прекраснее и любезнее сей души! Какое тогда зрелище, очи каждого поражающее, представится! Такое насколько приятное, настолько и истинное зрелище открывается нам в преподобном отце нашем Данииле, великом князе Московском", - так начинается Житие преподобного отца нашего Даниила, великого князя Московского, составленное митрополитом Платоном (Левшиным).
"Сей великий муж был украшен и телесными, и душевными дарованиями. Был он почтен от Бога благородством и властью, наделен богатством в изобилии, храбростью известной и прочими превосходствами, и с этими всеми качествами соединял он святость и непорочность жития, горел любовью к Богу и ближнему, имел смирение, превышающее высоту его сана, почитал не последним себе предметом любовь к миру и тишине и рачительное и мудрое о вверенных ему от Бога людях попечение и прочие украшающие его душу добродетели.
Мы постараемся с возможной достоверностью из оставшихся об этом великом муже преданий кратко описать жизнь его и, тщательно исследуя, изложить его знаменитые деяния, да незабвенна будет память этого праведного мужа и вместе с тем прекрасного и мудрого правителя народа. Чтобы предстала пред нами добродетельная, кротостью и мудростью управляемая жизнь его на подражание всем, желающим поревновать ему в святости, мудрости и достойном несении своего звания".* * *
Преподобный отец наш Даниил был четвертым сыном великого князя Александра Ярославича Невского, у которого было четыре сына: Василий, Димитрий, Андрей и сей блаженный Даниил. Родился же младший сын от создания мира в 6769 году, а от воплощения Бога Слова - в 1261 году, во Владимире-на-Клязьме, столице Великого княжества Владимирского, "и нарекоша имя ему во Святом Крещении Даниил".
В Степенной книге царского родословия об этом сказано так: "И бысть тогда по всей земли Рустей тишина християном. Тогда родися сын и наследник Руському Царствию Великий Князь Данил Московский".
Очень быстро - двух лет от роду - князь Даниил осиротел: "преставися благочестивый и христолюбивый великий князь Александр, сын Ярославль, много мужество показав на ратех и за христианы с погаными Татары перемогаяся". Случилось это 14 ноября 1263 года, когда князь Александр возвращался на Русь из Золотой Орды. "И плакашися над ним много", - говорит летопись.
Н. М. Карамзин дает такое описание этого события: "Митрополит Кирилл, сведав о кончине Великого Князя, в собрании духовенства воскликнул: "Солнце отечества закатилось!" Никто не понял сей речи. Митрополит долго безмолствовал, залился слезами и сказал: "Не стало Александра!" Все оцепенели от ужаса, ибо Невский казался необходимым для Государства и по летам своим мог бы жить еще долгое время. Духовенство, бояре, народ в глубокой скорби повторяли одно слово: "Погибаем!.." Тело Великого Князя уже везли в столицу; несмотря на жестокий зимний холод, митрополит, князья, все жители Владимира шли навстречу ко гробу до Боголюбова; не было человека, который бы не плакал и не рыдал; всякому хотелось облобызать мертвого и сказать ему, как живому, чего Россия в нем лишилась".
"С кончиной Александра многое изменилось - точно тихий Ангел отлетел из среды русских князей", - пишет в книге о святом благоверном великом князе Александре М. Хитров. Осиротел не только князь Даниил, осиротела вся Россия - не было достойной замены князю Александру.
"О воспитании князя Даниила и об отроческих годах достаточного описания в летописях не обретается. Однако Степенная книга об этом повествует так: "Яко Сам Господь, якоже и Давида, мал бо бе и сей в братии своей, храняй и сего блаженного от пелен матерних, избрал и возрастил", - пишет митрополит Платон. - А из этого следует ясно, что воспитан он был в благочестии и страхе Божием и сердце его напоялось сладостью добродетелей".
Но не только об этом слова Степенной книги. Как отметил иторик Данилова монастыря XIX века архимандрит Дионисий (Виноградов): "Жизнь Даниила отличается печатию избрания Божия и верностию избранию... Двух лет остался он по смерти отца и никем не тревожимый достиг лет зрелых. На младенца князя никто не нападает, никто не берет удела его: а как часто бывало совсем иначе в те времена! Как часто в то время и взрослые князья лишались уделов, невольно уступая силе князей сильных!" |
Святой благоверный князь Александр Невский
и преподобный князь Даниил Московский.
Конец XVIII века. Икона |
Итак, "избранник Божий Даниил, по промышлению Божиему, первые годы жизни своей вынужден был провести в очистительном искушении и притеснениях. По смерти святого родителя своего сирота Даниил долго не получал своей доли наследства, старшие братья его, завладевшие и великокняжеской властью, и лучшими землями отца своего, долго не уделяли Даниилу ничего, и лишь через десять лет дали ему удельный город Москву с его областью, в то время самой малой и самой бедной, по сравнению с Владимиром, Суздалем и другими отчинами...
Но отрок-князь и этим уделом оставался доволен, не домогаясь большего, будучи наследником лучших качеств святого родителя своего: кротости, миролюбия, смирения, нестяжательности и сострадательности, и благодаря этим добродетелям, - пишет архимандрит Дионисий, - из малого содеялось великое: из бедной деревушки на берегах реки Москвы выросла первопрестольная столица Москва; скудный московский удел угодника Божия Даниила еще при жизни его сделался великим княжеством Московским, а сам кроткий и смиренный пред Лицом Господа, без кровопролития и междоусобных браней, стал первым великим князем Московским".
"Князь Даниил, рано оставшись сиротой, испытывал все тяготы жизни и усилиями приобретал смирение. Он рано осознал непрочность жизни, познал цену всей пышности, богатства и славы и рано проникся мыслью, что жизнь сама по себе не имеет ценности, что прежде всего нужно созидать богатство духовное, - писал о князе Данииле епископ Вениамин (Милов). - И ради этого он, когда возрос, довольствовался одним маленьким городком Москвой, который достался ему после отца. В то время как братья его проводили жизнь во вражде, стремясь увеличить свои владения и возвыситься перед другими, Даниил не расширял своих владений, не хотел славы и смиренно правил в своем маленьком городке. А Господь, смотрите, как возвысил его, как вырос его город - Москва. И святой князь Даниил до сих пор духовный господин города, его правитель, ибо исполняются слова Христа, что Он смиренных возвышает".
Это было тяжелое для Руси время - "за умножение грехов наших попустил Бог на нас поганых, не их милуя, а нас наказуя". Но даже тяготы татаро-монгольского ига не могли положить конец княжеским междоусобицам.
"О возлюбленнии князи Русскии, - взывает летописец, - не прельщайтеся пустошною и прелестною славою света сего, еже хужьши паучины есть и яко стень мимо идеть, не принесосте бо на свет сей ничто же, ниже отнести можете, не обидите менших си сродник своих, аггели бо их видят лице Отца вашего, иже есть на небесех, возлюбите правду и долготерпение и чистоту, да радости святых исполнитеся". Но князья все же выбирали "пустошную славу света сего".
После смерти великого князя Александра властолюбивые братья князя Даниила постоянно заводили между собой распри и вражду непримиримую, при этом "обращались со своими суетными притязаниями на звание Великого князя Российского к помощи татарских ханов, верховную власть которых тогда попущением Божиим принуждена была признавать над собой Россия. Один против другого возбуждали князья этих ханов, желавших поддерживать выгодные для них, но вредные для князей междоусобия, и, призывая хищных татар, подвергали не только владения своих соперников, но и свои ужасному разорению, и невинный народ предавали конечному погублению без всякого сожаления", - пишет митрополит Платон и продолжает: "Напротив того, великий князь Даниил, пребывая в своем уделе в тишине, имел счастье многократно примирять враждующих князей. И даже тогда, когда они, против него вооружаясь, хотели учинить нападение на его владения, он, имея бдительную и государю приличную деятельность и осторожность, хотя и выходил троекратно против них с ополчением, но это его ополчение служило для него и для всех единственным средством к получению любезного мира, каковой между собой постановляя, все они без брани и кровопролития расходились".
Здесь отмечает жизнеописатель, что святому князю удавалось соединять и "должное государю о своих подданных попечение", и особое милосердие и человеколюбие даже к своим противникам. Ибо в то время как братья его уподоблялись "худым или наемным пастырям": они призывали "хищных волков для погубления чужого стада", а при этом "без милосердия предавали им в пищу и своих собственных овец", - блаженный князь Даниил "не только заботился о своем стаде, как добрый пастырь, не только не оставлял своих овец, по притче евангельской, но и худых тех пастырей, приводящих лютых зверей к стаду, кого ласкою, кого устрашением преклонял к чувству стыда". И благодаря этому не только у своего народа, но и у враждующих братьев заслужил к себе такие любовь и уважение, что "или не смели, или стыдились (!) нападать на него все враждующие и желающие неправедно похищать чужое достояние".
"При помощи чего же святой Даниил положил первое основание возвеличению Москвы и великому делу сплочения вокруг нее воедино Русской земли и самодержавию? - задается вопросом архимандрит Дионисий. - Пособниками святого были кротость и любовь. При помощи этих пособников уже через 10 лет (после начала своего правления) святой Даниил укрепил державу свою и, предводительствуя силами слабого в то время Московского княжества, смело выступил против одного из старших братьев своих, забывшего, что в единстве - сила народа и царства". |
Князь Даниил Московский.
XVII век. Царский Титулярник.
Миниатюра |
Святой князь Даниил обладал необыкновенно чутким к добру сердцем, которое, подкрепленное еще и мудростью и рассуждением, всегда склоняло его быть в союзе с тем из братьев, на стороне которого была справедливость. Из-за краткости летописцев мы не знаем причину похода войск князя Даниила против старшего брата своего Великого князя Димитрия Александровича в 1282 году, но, видно, "не напрасно он вооружался на него", потому что в 1285 году святой князь, уже соединясь с Димитрием, обратил свое оружие против другого брата своего - Андрея. Произошло это потому, что князь Андрей привел из Орды татарское войско, чтобы разорить и погубить брата Димитрия, то есть "злость и несправедливость князя Андрея превысили все прежние неправды Димитриевы". Впрочем, оба раза, по миролюбивому нраву князя Даниила, дело не дошло до сражения.
В 1293 году князь Андрей Александрович, отличавшийся воинственностью и властолюбием, вновь призвал из Золотой Орды на Русь татарское войско, под предводительством "ханского брата Дюденя", которое разорило многие русские города и подошло к Москве.
"Татары шли возвести Андрея на великое княжение и могли бы сделать то без всякого кровопролития... Муром, Суздаль, Владимир, Юрьев, Переяславль, Углич, Коломна, Москва, Дмитров, Можайск и еще несколько других городов были им взяты как неприятельские, люди пленены. Духовенство, свободное от дани ханской, не спаслося от всеобщего бедствия: обнажая церкви, татары выломали даже медный пол собора Владимирского, называемый чудесным в летописях. В Переяславле они не нашли ни одного человека, ибо граждане удалились заблаговременно с женами и детьми".
Как сказано в летописи, татары "поидоша к Москве, и московскаго Данила обольстиша, и тако въехаша в Москву". Как "обольстиша" - летопись не сообщает. Карамзин считает, что князь Даниил не был в то время противником князя Андрея и потому конечно же не мог даже предположить, что его город будет разорен. Может, были и какие-либо еще причины. Татары вошли в город и "сотвориша такоже, якоже и Суждалю, и Володимерю, и прочим городам, и взяша Москву всю и волости, и села". После этого разорения святой князь приложил все свои силы к "возобновлению города и к приведению жизни жителей его в прежнее или еще лучшее состояние". Архимандрит Дионисий пишет, что князь "отдал все имущество свое на вспомоществование разоренным людям своей области и на возобновление города Москвы".
И город достаточно быстро поднялся, во всяком случае уже через два года после разорения Москвы и всего удела, в 1295 году, князь Даниил смог выступить близ места, называемого Юрьевым полчищем, "против немирного и свирепого" брата Андрея "со многою ратью". Но и на этот раз стремление к миру и кротость Московского князя победили, и кровопролития удалось избежать. Святой князь Даниил не мстил старшему брату за разорение Москвы, простил ему его вероломство, и такое великодушие князя Даниила "смягчило сердце тревожного брата его Андрея", так что на съезде русских князей в 1296 году в городе Дмитрове всем им удалось примириться между собой.
В 1300 году, когда князь Рязанский Константин собрался напасть с помощью одного из татарских ханов на Московские земли, князь Даниил, благоразумно предупредив вторжение врагов в пределы своего княжества, выступил в поход и, напав внезапно, разбил татарский отряд у Переяславля Рязанского, а самого князя Константина пленил со многими боярами и привез в Москву. Таким образом, он татар "наказал и отразил нападения на свои области", а Рязанского князя "удержал от похищения чужого и наказал также за союз с врагами христианского народа". Но при этом князь Даниил еще и содержал его "с подобающей честью и в довольстве", чтобы "соделать этого пленного князя некоторым образом благодарным и получить выгоднейший и твердый мир, к чему единственно и клонились его желания", как пишет митрополит Платон со слов одного из летописцев.
Архимандрит Дионисий также отмечает, что святой князь явил удивительный пример истинного христианского братолюбия: взяв в плен князя Константина, он, "будучи великодушным и сострадательным, и сего враждебного пленника содержал в Москве с честью, как гостя, и тем примирил его с собой". Князь Даниил понимал, что самый надежный и крепкий мир заключается не силой и не на бумаге, а в сердце человека, и давал возможность даже поднявшим на него меч не только подчиниться его силе, а еще и полюбить его, примириться с ним в сердце своем.
Кроме того, эти события показали еще и то, насколько князь Даниил "чужд был страсти властолюбия и корыстолюбия, поскольку он не завладел Рязанским княжеством, хотя правитель того с первейшими вельможами уже во власти его находились, а защитники его татары были поражены и рассеяны". Причем обращает на себя внимание историков еще и то, что татары, обычно жестоко наказывавшие за малейшее неповиновение им, не "учинили мщения" ни князю Даниилу, ни его наследникам.
Карамзин пишет: "Даниил же... победил и взял в плен Рязанского князя, Константина Романовича, убив в сражении и многих татар: смелость удивительная и не имевшая никаких следствий. Таким образом россияне начинали ободряться, и пользуясь дремотою ханов, издалека острили мечи свои на конечное сокрушение тиранства".
Выступление Московского князя Даниила против татар у Переяславля Рязанского имеет важнейшее значение для русской истории - "это была первая победа русских над татарами, победа не громкая, но замечательная, как первый порыв к свободе". Она предвосхитила решительный отпор монголо-татарскому владычеству в сражении на Куликовом поле в 1380 году, при правнуке святого князя Даниила - святом князе Димитрии Донском.
Великим миротворцем был князь Даниил, но при необходимости доблестно защищал свое княжество. При этом святой Даниил в своем княжеском служении все упование свое всегда возлагал на Бога, он хорошо знал, что аще не Господь сохранит град, всуе бде стрегий (Пс. 126, 1). Святой князь Даниил был достойным сыном своего великого отца князя Александра и всегда руководился его словами: "Не в силе Бог, а в правде. Помянем песнословца Давида, глаголюща: сии на колесницах, и сии на конех: мы же во имя Господа Бога нашего призовем. Тии спяти быша и падоша". (Пс. 19, 8-9).
"Рассматривая и удивляясь столь знаменитым деяниям блаженного мужа... приблизимся теперь к сердцу этого праведника, - пишет митрополит Платон и обращает особое внимание нас на то, насколько святой князь Даниил был "чужд всякого лицемерия, притворства и коварства", насколько достойно уважения и удивления то, как он смог в свое непростое время сохранять и свое человеческое достоинство, и княжескую честь: "Блаженный князь, хотя и ясные имел перед своими очами примеры, что старейшие его братья и другие удельные князья русские, подстрекаемые различными страстями и более всего властолюбием, а порою и из-за боязни, имели частые хождения в Орду к татарским ханам, перед которыми, сплетая друг на друга многие лжи и клеветы и нисходя даже до подлейшего раболепства, старались или погубить, или чувствительный вред нанести своим соперникам, а себе получить желаемые выгоды.
Напротив того, князь Даниил, находясь среди стольких ухищрений, среди опасных сетей, повсюду расставляемых, не знал, однако, этих хитростных коварств, не имея и нужды в них. Он не находил надобности и в том, чтобы ходить в Орду... Конечно, он, возлагая свое упование на Бога Праведного и надеясь на свою правоту и чистосердечие и на любовь к себе своих подданных, не хотел льстить и притворствовать и преклонять без принуждения свою главу пред гордыми и неправосудными татарами.
"А такое нельстивое его обращение, как должно думать, - делает вывод митрополит Платон, - и было причиной, что и сами эти гордые и варварские сердца для него смягчались и становились снисходительными, так что и принуждать его не хотели к излишнему повиновению. Братья же его с другими князьями не могли ему вредить, а тем меньше клеветать на столь праведную, исполненную христианскою простотою и непричастную никаким вредоносным или хитрым замыслам душу".
Благоволение Господне лежало на всех деяниях князя Даниила.
"Возникшая в век слез и бедствий, Москва была тогда мала; невелико было и княжество Московское. Окрепший Даниил увеличил Московское княжество, но не мерами неправды и насилия, - читаем у архимандрита Дионисия. - Так, Даниил во всех случаях старается гасить ссоры любовию; если берется за оружие, то для того, чтобы грозою меча вразумить забывчивых. Довольный своим жребием, он не берет чужого, не отнимает собственности братьев князей ни насилием, ни коварством. За то Господь Сам, но мимо искательств, расширяет границы владений его".
В 1302 году Переяславский князь Иоанн, племянник князя Даниила, - "кроткий, благочестивый, благотворитель нищих, всегда уважал и любил благочестивого дядю, старался быть близким к нему. Даниил платил племяннику любовию за любовь его: одинаковые по расположениям сердца близки друг другу", - умирая бездетным, передал свои владения именно ему - князю Московскому. Переяславское княжество было в то время вторым после Ростова Великого по числу людей и укрепленности главного города (ныне Переславль-Залесский).
"Это важное приобретение поставило владетеля Московского на степень князя весьма сильного, - продолжает архимандрит Дионисий, - сын Даниила - уже Великий князь. Здесь начало соединению земли Русской в одну мощную державу! И это - плод благочестия христианского, не хлопотливого о земном, но которому достается земное счастие само собой!"
Но святой князь Даниил остался верен Москве и не стал переносить столицу. Как пишет архимандрит Дионисий, он "избрал Москву своею столицею не иначе, как по указанию Божию". Присоединение Переяславских земель к Москве выдвинуло Московское княжество в число наиболее значительных, чем было положено начало объединению русских земель вокруг Москвы в единую мощную державу.
"Сей-то первоначальный основатель, - пишет митрополит Платон, - положил начало нынешнему величию (Москвы), проложив для этого тихими стопами только малую стезю. Ибо, как и всякое здание, сооружаемое не с чрезвычайной поспешностью, а только с большим искусством и старанием, получает особую твердость и нерушимо пребывает долгое время, и как дерево, много веков растущее, начав прежде с малого прутика, понемногу утолщается, и ветви его распространяются далеко окрест, так и граду этому надлежало возрасти от малых, но твердых начал, чтобы первый его блеск не омрачил очи завиствующих и чтобы в первое время не потрястись и не пасть ему скорее, чем оно возросло в свою высоту. Так предуготовил сей великий град основатель, дав ему хотя малое, но не прерывающееся никаким дуновением ветра сияние, и предоставил большую славу его возвышения своему сыну великому князю Иоанну Даниловичу, прозванному Калитой, который, будучи истинным подражателем добродетелей своего знаменитого, но кроткого и любезного родителя, возвел уже сей град на высшую степень славы и могущества".
"Благоволение Господне лежало и на потомстве святого князя Даниила. После кончины его преемником был не брат или племянник его, но сын Иоанн Даниилович и после него сие достоинство переходило от одного к другому, от отца к сыну, по прямой линии, до кончины царя Феодора Иоанновича в 1598 году - то есть в течение трехсот лет. И царствовавший после этого Дом Романовых не совсем чужд роду святого Даниила, имея роднею супругу царя Ивана Васильевича Грозного, Анастасию Романовну; так в благословенном роду святого и блаженного Даниила сохранялось царственное достоинство более шестисот лет", - пишет в конце ХIХ века архимандрит Дионисий (Виноградов).
Все летописцы, историки, составители житий святого князя Даниила особо отмечают его богоизбранность, печать благоволения Божия на нем самом, его деяниях, его роде.
"Из четырех сыновей святого князя Александра Невского только младший, Даниил, вполне усвоил себе христианское благочестие, наследственное в родстве Александра. И Господь, избрав для высокого назначения род Александра, избирает в этом роде только род Даниила быть властителем Русской земли: его праведное семя возлюби Бог; благоволи царствовати в роды и роды", - пишет архиепископ Филарет (Гумилевский).
Проводя жизнь благочестивую и святую, все усердие свое употреблял святой князь на укрепление людей своих в православной вере. Он украшал грады свои и села святыми храмами и иноческими обителями. На Боровицком холме, внутри деревянного тогда Кремля, был построен храм Спаса на Бору. Не позднее 1282 года на берегу Москвы-реки был основан Данилов монастырь - первый "на Москве" - с церковью в честь преподобного Даниила Столпника. В 1296 году благоверный князь Даниил основал еще один монастырь в Москве - Богоявленский. В 1300 году - на Крутицах появился Архиерейский дом и храм в честь первоверховных Апостолов Петра и Павла.
"Недолго украшал и утешал собою Землю Русскую угодник Божий. Он, как и родитель его, святой Александр Невский, едва перешел на вторую половину срока жизни человеческой, как преставился ко Господу. Сие преставление его было 4 марта 1303 года, на 42-м году от роду. Познав приближение кончины, принял он святое пострижение в монашество и завещал похоронить тело его в любимом им Даниловом монастыре - и не в храме, и не под храмом, но на общем братском кладбище, показав крайнее свое смирение пред Богом". "Конечнаго ради смирения не изволи в церкви положен быти", - как говорит об этом летопись.
"Он первый возвеличил достоинство владетелей Московских, и первый из них был погребен в сем городе, - пишет Н. М. Карамзин, - оставив по себе долговременную память князя доброго, справедливого, благоразумного, и приготовив Москву заступить место Владимира".
Праведными похвалами сего праведного мужа ублажает древний писатель Степенной книги, слова которого, думаем, уместно здесь привести: "Сего блаженного Даниила избрал Бог, и возрастил, и сохранил от всякой вражды на него. И ему же поручено было в наследие богохранимое владение преименитым градом Москвой. Его же и праведное семя возлюбил Бог и прославил и даже более того: благословил царствовать в роды и роды.
Хотя тогда царство Московское не так было многовластно, как ныне, но и тогда уже на сего великого князя Даниила никто не ополчался. Если же некогда и случалось в братии его и в сродниках междоусобной брани близ державы его возникнуть, он же, боголюбивого желания муж, еще и статью и храбростию преуспевая, и мужеством разума преудобрен был, но более старавшийся преуспеть в смиренномудрии, - на враждующих на него мужественно вооружался, и с воинством своим против их ратей выступал, и богодарованною ему мудростию без кровопролития брани утолял, и мир водворял, и во все время господства своего мирно пожил, и от всяких брани и крамолы на него надвигающихся всегда десница Господня защищала его. И во все дни жизни его никто ничем не повредил власти его, так же и сам он чужой доли хищением наследовать не желал, довольствуясь с благодарением назначенным ему жребием, в благословенное наследие Богом дарованной ему власти над преславным градом Москвой.
И нимало не возносился мыслию желать верховной власти, хотя и приличествовало бы то ему, но все более утверждался в кротости нрава и о державном первоначалии не соблазнялся, но более страхом Божиим ограждаясь, в братолюбии преуспевал и желания славы уклонялся. И сего ради благодать Божия умножалась в нем, и власть его распространялась, он же не хотел переходить с места на место".
"Сей святой угодник Божий, заслуживший всеобщую любовь и благодарность своих современников, восприял благословение Божие по преставлении своем. По кончине его Господь вполне показал людям всю чистоту и святость жизни сокровенного и смиренного раба своего, избранного для основания и благоустроения Великого Царства Российского".* * *
Данилов монастырь, основанный в конце XIII века и существующий, таким образом, уже более 700 лет, - не только первый и старейший из монастырей московских, но даже родоначальник старейших из них - от Данилова ведет свою историю Новоспасский монастырь. Но история Данилова монастыря особенно замечательна и выделяется из историй других московских монастырей тем, что именно в ней на протяжении всех этих семи веков наиболее сильно и явно проявлялось благодатное покровительство основателя обители - святого благоверного князя Даниила. |
| Данилов монастырь Литография 1857 года |
Повествование о князе Данииле в Степенной книге царского родословия прежде всего выделяется тем, что оно единственное из всех жизнеописаний благоверных князей Х-XVI веков сопровождается рассказом о посмертных чудесах князя Даниила, чем уже тогда больше походило на житие святого. И все эти посмертные чудеса связаны с возобновлением основанной святым князем обители.
Первым зданием Данилова монастыря был деревянный храм во имя преподобного Даниила Столпника, имя которого носил святой князь Даниил и Небесному покровительству которого он вверил свою новосозданную обитель. Святой князь построил и содержал обитель на свои княжеские средства, пожаловал ей земли, луга, рыбные ловли, поместил вокруг несколько крестьянских дворов. И так возлюбил князь Даниил свою обитель, что возвел ее на высшую степень обителей, установив навсегда, чтобы настоятель в ней был в сане архимандрита (в то время на Руси так было всего в двух-трех крупнейших монастырях). Уже в то время в Данилове была собрана богатая библиотека, которая впоследствии пополнила собой ризницу монастыря Спаса на Бору в Кремле.
После смерти своего основателя Данилов просуществовал на своем месте недолго. В 1330 году сын святого князя Даниила Иван Калита, великий князь Московский, перевел даниловскую братию в Кремль, в храм Спаса на Бору, после чего она уже стала именоваться не даниловской, но спасской. Так совершилось первое переселение святой Даниловской обители. Второе переселение произошло в конце XV века при Иоанне III Васильевиче - на Крутицкий холм, с именем Спаса Нового - Новоспасского. Эти переселения монастыря, как пишет архимандрит Дионисий, "ясно открывают покровительство Божие, совершившееся чрез святого князя Даниила на пользу Москвы и на пользу монастыря его" - для Москвы они послужили "дополнительным и прочным освящением города", монастырь же сохранился от "диких орд татар" благодаря этому своему переселению в более безопасные места.
На месте основания монастыря более двухсот лет стоял лишь храм Даниила Столпника да небольшое сельцо Даниловское. За эти годы должна была утратиться даже память о том, что на этом месте была святая обитель, но "незримо бодрствовала Божия сила и охраняла его", и благоверный князь Даниил, "святым телом своим почивавший на сем месте, не допускал его до совершенного изглажения". И вот настало время, когда по воле Божией святой князь Даниил стал напоминать о себе и своей обители явлениями и чудесами. Первое такое напоминание случилось в правление Иоанна III.
Когда великий князь Иоанн проезжал мимо Даниловского места, юноше из его окружения явился "незнаем человек" и сказал, что он христианин и месту сему господин, имя же его - великий князь Даниил Московский, и повелел передать князю Иоанну: "Сам ты утешаешь себя, а меня забыл, но не забыл меня Бог". С этого времени великий князь Иоанн установил совершать соборные панихиды и Божественные службы, раздавать милостыню и устраивать поминальные трапезы по отшедшим душам своих славных предков - великого князя Даниила и всех сродников-князей.
Второе явление святого князя Даниила было при сыне Иоанна III - великом князе Василии. Находившийся в проезжавшей мимо церкви святого Даниила великокняжеской свите князь Шуйский пытался с одного из могильных камней сесть на своего коня. Ему явился некий человек и возвестил: "Не дерзай с камня сего сесть на коня своего. Ведай, что лежит тут великий князь Даниил". - "Мало ли есть тех князей?" - отвечал Шуйский, и тут же конь под ним вздыбился, пал на землю и издох, а из-под него вытащили едва живого князя. Шуйский горько раскаялся в своей дерзости, повелел "молебен петь о своем прегрешении" и панихиду по великому князю Даниилу и молитвами святого князя тут же получил здравие.
Третье напоминание благоверного князя Даниила о себе было при Иоанне Васильевиче Грозном (потомке святого князя "девятой степени", то есть в девятом поколении). Некий коломенский купец с сыном плыл на ладье в Москву. Внезапно юноша сын так сильно заболел, что был уже при последнем издыхании. В это время они проплывали мимо Даниловской церкви. Купец отнес своего умирающего сына на могилу великого князя Даниила, повелел служащему в храме священнику отслужить молебен, "сам же с великою верою и со многими слезами" молился Богу, призывая в помощь Его угодника святого князя Даниила, прося живота сыну своему. И даже положил умирающего на надгробный камень на могиле князя - и сын его, как от сна пробудившись, получил исцеление от болезни.
Все эти три чуда совершились одно за другим при трех государях Московских, потомках святого князя Даниила, показывая, что "приближается время, когда благоверный основатель Даниловского монастыря вновь дозволит восстановить его на первоначальном его месте и уже в лучшем и более прочном виде".
И это осуществилось в 1547-1560 годах. Царь Иоанн Грозный, "побуждаемый извещением о явлениях святого князя Даниила и чудесах (быть может, уже не редких) при могиле его" и "не без особенного его откровения", как пишет архимандрит Дионисий, "спешно возградил вновь Данииловский монастырь" - он приказал восстановить обитель на ее прежнем, бывшем в запустении месте и поставить каменную церковь. И она была поставлена. Освящал храм Святых отцов Семи Вселенских Соборов в 1561 году митрополит Московский и всея Руси Макарий с сонмом духовенства. На освящении присутствовал сам Царь Иоанн Васильевич с царевичами Иоанном и Феодором. |
Храм во имя Святых отцов Семи Вселенских Соборов
в Свято-Даниловом монастыре 1882 год |
Торжественность освящения и необычность посвящения престола указывают на особый статус возрожденной обители. Храм Святых отец Семи Вселенских Соборов должен был стать "собором соборов", храмом церковных собраний, духовным центром Москвы - столицы вселенского Православия, хранительницы истин веры, засвидетельствованных святыми отцами на семи Вселенских Соборах, центром стоящей на семи холмах наследницы семихолмного Рима. И то, что духовный центр православной столицы царь Иоанн Васильевич Грозный начинал создавать в возобновленном Даниловом монастыре, а не в Кремле, например, свидетельствует о совершенно особом значении, которое придавалось месту, где был основан первый в Москве монастырь и где почивали святые мощи великого князя Даниила.
Иоанн же Грозный установил ежегодно Московскому митрополиту со священным собором совершать крестные ходы к месту погребения благоверного князя Даниила и служить там панихиды.
Торжественное обретение святых мощей преподобного князя Даниила Московского состоялось чудесным образом - оно произошло так же, как и возобновление Данилова монастыря, при Иоанне Грозном, "по откровению, то есть по повелению" явившегося царю Алексею Михайловичу самого святого князя. |
Рака с мощами святого благоверного
князя Даниила Московского
в храме Святых отцов
Семи Вселенских Соборов
Фото начала ХХ века |
Архимандрит Дионисий пишет об этом событии так: "Возбужденный откровением, царь Алексей Михайлович сам со своим синклитом и по его повелению Святейший Патриарх Никон со Священным Собором 30 августа 1652 года прибыли из Москвы в Данииловский монастырь и тотчас с благоговением приступили к раскрытию могилы святого, причем оказалось, что святое тело князя Даниила сохранилось целым и неповрежденным и что в то же время явились знамения среди прибывшего народа, немалое число исцелений". Тогда же благоверный князь Даниил был прославлен Русской Православной Церковью в лике святых.
В XVII веке Данилов монастырь продолжал строиться и благоустраиваться, главным образом благодаря благодеяниям русских государей. Царь Алексей Михайлович выделял средства на монастырское строительство - было начато возведение каменной ограды. И хотя в XVIII веке во время секуляризации церковных владений и реформы монастырской жизни, когда многие монастыри были вообще упразднены, Данилов монастырь был переведен в разряд третьеклассных с числом братии в 12 человек, все-таки жизнь в нем не прекратилась - монастырь был небольшой, но известный и любимый.
С каждым веком все больше растет почитание святого преподобного князя Даниила. В конце XVIII века выдающийся иерарх Русской Церкви митрополит Московский Платон (Левшин) выразил свою особую любовь и почитание святого князя тем, что составил церковную службу и пространное Житие преподобного князя Даниила.
Даниловская обитель во все времена жила жизнью, неотделимой от судьбы России, всего русского народа. И хотя после возрождения Данилова монастыря на месте своего основания много он претерпел бедствий, но во всех испытаниях неизменно получал невидимую помощь и заступление от святого основателя и хранителя своего - святого благоверного великого князя Даниила. Монастырь уцелел и в 1591 году, при отражении нашествия крымского хана Казы-Гирея - сражение проходило на полях Данилова монастыря, в непосредственной близости от него (в честь той победы был устроен Донской монастырь). И в Смутное время, хотя у его стен постоянно сменялись воюющие войска, "бои были ежедневно под Даниловским", а Лжедмитрий II, убегая из Москвы, поджег его. И в 1812 году французы, находясь в Москве, заняли и Данилов монастырь, но не только не смогли разрушить его, но даже не дано им было его разграбить, за исключением серебряного оклада с гробницы с мощами святого князя - князь как бы откупил монастырь окладом со своей раки.
Весь XIX век был для Данилова монастыря временем роста и развития. В 1833-1838 годы по проекту архитектора Осипа Бове возводится величественный Троицкий собор, освещал его выдающийся церковный иерарх, ныне причисленный к лику святых митрополит Московский Филарет (Дроздов). Стало увеличиваться количество насельников обители.
Много славных имен связано с историей Данилова монастыря. Среди его настоятелей были такие известные в истории Русской Церкви личности, как, в XVIII веке - архиепископ Никифор (Феотоки), яркий проповедник и талантливый ученый, в XIX веке - архимандрит Амфилохий (Сергиев-Казанский), церковный историк и археограф, исследователь славянских древних рукописей, которым был написан первый исторический труд о монастыре - "Летописные и другие древние сказания о святом благоверном великом князе Данииле Александровиче... и о построенном им за Москвою-рекою Даниловом монастыре", а также исследование "О древних иконах в Московском Даниловом монастыре". В начале XX века настоятелями Данилова были выдающийся церковный издатель и духовный писатель архиепископ Никон (Рождественский), видный церковный деятель, впоследствии митрополит Анастасий (Грибановский).
В страшные послереволюционные годы, время террора и воинствующего безбожия, обитель святого князя Даниила просияла как духовный центр неподвластной богоборческим силам православной России.
По воспоминаниям даниловских прихожан того времени, храмы во время служб были всегда полны, молящиеся во множестве стекались в монастырь, даже во время обычной воскресной службы их мог вместить только обширный Троицкий собор, и то люди стояли плечом к плечу. Богослужения были по-монастырски продолжительные и необыкновенно благодатные и торжественные, исповедь могла заканчиваться далеко заполночь.
В 1920-х годах, когда были разорены такие духовные центры России, как Оптина пустынь, Троице-Сергиева Лавра и другие знаменитые обители, в Даниловом монастыре с особой силой возобновилось пастырское служение миру. Народ видел в даниловской братии настоящих подвижников, стоящих на твердой церковной позиции, в обитель святого князя Даниила во множестве стекался православный люд за духовным руководством, поддержкой и утешением. Даниловские духовники собрали вокруг себя огромное количество чад, различных по возрасту и образованию, получивших здесь прочные основы веры, можно сказать, пропитавшихся особым "даниловским духом" на всю последующую жизнь.
В это нелегкое время Промыслом Божиим и молитвами святого князя Даниила именно Данилов монастырь, руководимый епископом Феодором (Поздеевским), остался незыблемой твердыней Православия. Он собрал в своих стенах многих православных архиереев, оставшихся верными Матери-Церкви и потому изгнанных "обновленцами" со своих кафедр. Многие из этих светильников нашей Церкви закончили свой земной путь как мученики и исповедники веры: митрополит Серафим (Чичагов), епископы Филипп (Гумилевский), Амвросий (Полянский), Дамаскин (Цедрик).
Святитель Тихон, Святейший Патриарх Московский и всея Руси, с большим уважением относился к мнению церковных деятелей, объединившихся вокруг Владыки Феодора, в шутку называя Данилов монастырь "конспиративным Синодом".
Достаточно жесткую позицию занимал Владыка Феодор и по отношению к богоборческой власти, он считал, что с ней нельзя идти ни на какие компромиссы, что Церкви незачем и не о чем договариваться с государством, а нужно просто держаться церковных правил, жить церковной жизнью, ничего не прося у властей и не заискивая перед ними, ни в чем не поступаться своей православной совестью, а судьбу Церкви полностью предать воле Божией.
Такая позиция даниловцев не осталась без внимания "карательных органов". Первый раз Владыка Феодор был арестован в 1920 году, и с этого времени начался его крестный путь по тюрьмам, лагерям и ссылкам. И тем не менее все эти годы он оставался настоятелем монастыря, осуществляя духовное руководство братией с помощью верных чад, учеников и даниловских прихожан, ездивших к нему в места его заключений и ссылок.
Владыка Феодор особо любил и почитал святого благоверного князя Даниила, им был написан вместе с его учеником будущим епископом Германом (Ряшенцевым) Акафист преподобному князю Даниилу. Однажды во время проповеди Владыки Феодора все молившиеся в Троицком соборе увидели в царских вратах схимника, в котором узнали святого князя, - схимник благословил всех и исчез. Святой князь Даниил не оставлял своих избранных, в самых трудных обстоятельствах даниловцы всегда чувствовали помощь и поддержку своего Небесного покровителя. И Владыка Феодор и многие из братии и прихожан в конце жизни принимали схиму с именем преподобного князя Даниила Московского.
Последний раз Владыку Феодора арестовали в 1935 году, а через два года из ссылки в Сыктывкаре его перевезли в Ивановскую тюрьму и там после долгих допросов и жестоких пыток 23 октября 1937 года расстреляли. Одновременно с ним были расстреляны более пятидесяти насельников Данилова монастыря, вместе с Владыкой Феодором проходившие по делу "о даниловском братстве". Среди них бывшие в разные годы по благословению Владыки наместниками монастыря архимандрит Поликарп (Соловьев) и архимандрит Стефан (Сафонов), а также близкий друг Владыки архимандрит Симеон (Холмогоров), прикованный к инвалидной коляске после покушения на него в 1907 году, когда он, сменив на посту ректора Тамбовской Духовной семинарии Владыку Феодора, продолжал его твердую антиреволюционную политику.
 |
Руины Даниловой обители.
Таким монастырь был возвращен Церкви в 1983 году |
На Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года в сонме новомучеников и исповедников Российских ХХ века был прославлен - первым из Даниловской братии - архимандрит Георгий (Лавров). Воспитанник Оптиной пустыни, в 1920-е годы он подвизался в Даниловом монастыре и снискал любовь и почитание верующего народа как духовник, молитвенник и прозорливец. Дважды был арестован, приговорен к расстрелу, но чудесным образом избавлен от смерти, во время ссылки в далекий Казахстан смертельно заболел. Вольные страдания за Христа, праведность жизни, чудотворения явились основанием для причисления архимандрита Георгия к лику русских святых, а Данилов монастырь обрел нового Небесного молитвенника и заступника.
По молитвами преподобного князя Даниила его святая обитель, основанная первой на Московской земле, закрыта была последней - в 1930 году. Святые мощи преподобного князя Даниила были сначала перенесены в ближайший храм - Воскресения Словущего, а в 1932 году были увезены ночью неизвестно кем и в неизвестном направлении. Но святой князь и на этот раз не покинул свой монастырь и верных чад своих.
Рассказывает прихожанин Данилова монастыря 1920-х годов, ныне насельник Донского монастыря архимандрит Даниил (Сарычев):
"Уже после закрытия монастыря одна даниловская прихожанка, Мария, шла вдоль его стен, смотрела на соборы и плакала об обители преподобного князя Даниила. Вдруг видит: навстречу ей идут благоверный князь Даниил и Преподобный Сергий Радонежский. Подошли. Князь Даниил кладет ей свою руку на плечо и говорит: "Что ты плачешь? Не плачь, я же вам сказал: Аз есмь с вами, и никтоже на вы". Преподобному князю Даниилу известно было, что обитель возродится". |
Возрождение Свято-Данилова монастыря.
Середина 1980-х годов |
В 1983 году Святейший Патриарх Пимен получил разрешение выбрать один из московских монастырей для возвращения его Церкви. И он выбрал Данилов, хотя монастырь был в наиболее плачевном состоянии из всех предложенных. Монастырь поднимала из руин вся страна, и к 1988 году, празднованию 1000-летия Крещения Руси, Данилов был восстановлен. Таким образом, обитель князя Даниила стала и первой "на Москве", возвращенной Русской Православной Церкви после десятилетий атеизма. Святой князь вновь призвал свою обитель на служение людям. |
| Свято-Данилов монастырь. Современный вид |
Не искавший земной славы и могущества, кроткий и миролюбивый князь "тихими стопами" проложил путь к будущему величию Москвы и России. И более всего святой князь приложил усилий к тому, чтобы его княжество было Божиим княжеством, чтобы все в нем было по Божиим законам, чтобы его подданные не только прожили земную жизнь в мире и достатке, но и достигли Небесного Царства. Потому и устраивал он на Московской земле монастыри и храмы, понимая, что будущее народа зависит от веры в Бога и благочестия, и делал все, чтобы эта вера в народе была. И от нас, своих потомков, князь Даниил ждет, чтобы мы не только пришли в его земную обитель, но и сподобились обителей Небесных, в чем да поможет нам Господь Бог. |
В день престольного праздника
Свято-Даниловой обители |
Заключим повествование о святом князе Данииле словами проповеди священномученика Димитрия, архиепископа Можайского, произнесенными в начале ХХ века, но такими необходимыми нам и сегодня: "Братия мои! Данилов монастырь... едва ли не важнее всех прочих московских обителей как залог тех истинно православных начал, которыми основатель его охранял сначала Русь Московскую, а потом охранял и охраняет все Государство Российское не только невидимо, но и чрез особенные явления, знамения и чудеса... Мы же сейчас мысленно перенесемся в благоговении туда, в святую обитель Даниловскую, и остановим в умилении внимание свое на том величайшем сокровище, которое хранит в своем храме обитель сия. Там, возлюбленные, почивает тот, кто своею мудростию, примером и трудами положил твердое основание благоденствию и величию России, кто святыми своими молитвами пред Престолом Вседержителя поддерживает и охраняет начатое им устроение и целостность Государства Русского, кто умножал, умножает и расширяет его до отдаленных морей. Там почивает тот, кто явил себя первым основателем единодержавия - а следовательно, и самодержавия, - соединителем раздробленных частей России в одно цельное могущественное государство, и кто дал своим преемникам направление, благодаря которому Москва, незначительный прежде городок, сделалась впоследствии столицей огромнейшего государства, и даже - что выше для нас и дороже всего - сделалась сердцем России от его времени и доселе. Там почивает святой благоверный князь Даниил - этот величайший благодетель Москвы и всей России в течение многих веков; великий благоустроитель и отец Государства Русского, великий угодник Христов и великий чудотворец. |
| В Покровском храме |
Воспоем согласно в церковных песнопениях в умилении сердечном во славу Его, воспоем песни Ему и прославльшему Его Господу. А потом постараемся почерпнуть от него урок себе, особенно нужный нам в нынешние страшные дни испытаний, ниспосланных родине нашей, постараемся взять от него научение, куда же нам направить наши мысли, наши чувства, наши желания и к какой цели стремиться нам, чтобы Господь сменил гнев Свой на милость к нам. |
За богослужением в Троицком соборе
в день памяти преподобного Даниила Московского |
Итак, возлюбленные! Наша земля утучнена костями святых; наша история полна великими деяниями угодников Божиих и знамениями благодати Божией; наша народная сила возникла от святых корней. Соберем же все свои силы и потщимся направить жизнь свою так, чтобы быть нам достойными отпрысками от корней сих".
Святый благоверный княже Данииле, моли Бога о нас!Список использованной литературы
Житие преподобного отца нашего Даниила, великого князя Московского. М., 1875.
Митрополит Московский Платон (Левшин). Житие святого благоверного князя Даниила. М., 1791.
Карамзин Н. М. История Государства Российского. СПб., 1820. Т. 4.
Архимандрит Дионисий (Виноградов). О святом благоверном Данииле, князе Московском и чудотворце. Краткие сведения. Изд. Данилова монастыря. М., 1898.
Архимандрит Дионисий (Виноградов). Даниловский мужской монастырь третьего класса, Московской епархии, в Москве. Краткий очерк. М., 1898.
Епископ Можайский Димитрий. Святой благоверный князь Московский Даниил и Даниловский монастырь в Москве // Голос Церкви. 1916. № 11-12.Составила Т. ПЕТРОВА
