Журнал Московской Патриархии 07-2003

ЖУРНАЛ МОСКОВСКОЙ ПАТРИАРХИИ

07-2003

ЦЕРКОВНАЯ ИСТОРИЯ

Московские патриаршие
и митрополичьи резиденции
в 1917-1945 годах

К 60-летию основания
московской патриаршей резиденции
в Чистом переулке

       4 сентября 1943 года, во время встречи и почти двухчасовой беседы в Кремле Председателя Совнаркома СССР И. В. Сталина с высшими иерархами Русской Православной Церкви: Патриаршим Местоблюстителем, Блаженнейшим митрополитом Московским и Коломенским Сергием (Страгородским), митрополитом Ленинградским и Новгородским Алексием (Симанским), митрополитом Киевским и Галицким, Экзархом Украины Николаем (Ярушевичем), при обсуждении насущных проблем Церкви был затронут вопрос и о выделении в Москве здания, в котором Московская Патриархия остро нуждалась для размещения своего административного центра. Митрополит Сергий обратился к главе правительства СССР с просьбой о передаче Церкви игуменского корпуса в закрытом тогда для богослужений и монашеской жизни Новодевичьем монастыре. И. В. Сталин на это ответил, что по его поручению указанное здание было осмотрено, но найдено неблагоустроенным и малоподходящим для размещения Патриархии: в нем сыро, холодно и темновато. Поэтому, по словам Председателя Совнаркома СССР, правительство пришло к решению передать Церкви другое помещение, в которое можно переезжать немедленно¹ . Сталин заявил: "Вам завтра Правительство предоставит благоустроенное и подготовленное помещение - трехэтажный особняк в Чистом переулке, который раньше занимал бывший немецкий посол Шуленбург"² .
       С конца XVI столетия Патриархи Московские и всея Руси, имея практически равное с царями положение в государстве, соответствующим образом устраивали свое жилище и домашний бытовой уклад, содержали многочисленный обслуживающий штат своего двора. Патриархи жили в особой усадьбе в Кремле, неподалеку от царского дворца и к северу от Успенского собора - Патриаршем дворе. На этом месте с XV века находился двор Московских митрополитов, строения которого в середине XVII столетия были возведены заново по указу Святейшего Патриарха Никона. Великолепные каменные палаты Патриаршего дворца, сохранившиеся до нашего времени, по архитектуре и внутреннему убранству не отличались от царских чертогов. В этом же доме жил и умер последний Патриарх досинодального периода истории Русской Православной Церкви - Святейший Адриан.
       Патриарший дворец был трехэтажным, и его средний этаж составляли собственно святительские хоромы. Здесь располагались большая Крестовая палата, большая столовая палата, парадные келлии Патриарха - моленная, малая столовая, кабинет для занятий и спальня. При доме было несколько крестовых церквей, почти недоступных для посторонних. Внизу, в подклете, жили служители из штата Патриаршего двора, а в третьем этаже находились келлии для повседневного пребывания Патриарха, жили иноки и певчие, служившие в крестовых храмах, а также близкие советники Патриарха. Штат Патриаршего дома насчитывал до 250 человек. В усадьбе было множество хозяйственных построек, палат и погребов, а также сад с фруктовыми деревьями и огород³ .
       Переездом в старинную барскую усадьбу под № 5 в Чистом переулке завершился многолетний период послереволюционного существования Московской Патриархии - без достойной рабочей и представительской резиденции, хотя бы в незначительной степени соответствующей историческому значению Православия в судьбах России и русского народа. Униженное положение Русской Православной Церкви в советском государстве нашло отражение и в предоставлении в 1925-1943 годах Патриаршему Местоблюстителю, митрополиту Крутицкому Петру (Полянскому), а затем и Заместителю Патриаршего Местоблюстителя (с 1936 года - Патриаршему Местоблюстителю) митрополиту Сергию убогих, тесных, случайно подобранных, неприспособленных для нормальной работы и удобного жилья помещений. Личные же покои Патриарха Московского и всея Руси в 1918- 1922 годах по воле властей часто превращались для святителя-страстотерпца Тихона (Белавина) в место заключения "под домашним арестом".
       Некоторые из этих зданий ныне уже бесследно исчезли (в Сокольниках, в Елохове), или были разорены (на Самотеке), или долгие годы использовались как административно-выставочные помещения музея (в Донском монастыре). Нынешнее поколение православных верующих москвичей в большинстве своем о патриарших или митрополичьих домах и усадьбах в Москве знает очень мало, а зачастую вообще и не слыхало. В связи с этим сбор и публикация любых сведений, относящихся к возникновению в ХХ веке резиденций Предстоятеля Русской Православной Церкви и Священного Синода являются, как представляется автору настоящей статьи, необходимыми для увековечения этих важнейших для истории Православия, а также для церковного краеведения Москвы памятных мест и зданий.

Троицкое Патриаршее подворье на Самотеке

       23 июня 1917 года на Московскую кафедру был поставлен архиепископ Литовский и Виленский Тихон, избранный свободным волеизъявлением клира и мирян епархии. По традиции местом его пребывания было определено подворье Троице-Сергиевой Лавры, служившее московским Архиерейским домом с 1815 года⁴ . Правящий епископ Москвы и Московской губернии имел по древнему обычаю титул Священноархимандрита обители Преподобного Сергия, и поэтому лаврское подворье являлось резиденцией для его постоянного проживания в городе. Именно сюда и явилась 5 ноября 1917 года депутация членов Поместного Собора во главе с митрополитом - священномучеником Владимиром (Богоявленским), возвестившая ожидавшему здесь в молитве решения Собора Владыке Тихону о его избрании на Всероссийский патриарший престол.
       7 декабря 1917 года при Святейшем Патриархе Тихоне были образованы Священный Синод и Высший Церковный Совет. В связи с тем, что 11 февраля 1918 года власти отобрали Синодальное здание на Сенатской площади в Петрограде, с 16 февраля новые органы церковной власти открыли свои заседания в Москве, на Троицком подворье, и разместили здесь свои учреждения.
       Двухэтажный каменный дом архимандрита Троице-Сергиевой Лавры был выстроен в 1760-1766 годах на территории подворья, в старинной московской местности - Троицкой слободе на Самотеке (современной адрес: 2-й Троицкий переулок, д. 6а) по проекту зодчего Василия Яковлева⁵ . В доме было пятнадцать жилых покоев, а также домовый храм во имя святых Апостолов Петра и Павла. В 1875 году здание было перестроено и его фасад получил новую архитектурную обработку, предположительно по проекту архитектора и реставратора Николая Васильевича Никитина (1828-1913), одного из зачинателей русского стиля в московском зодчестве. 1 сентября 1899 года в здании Митрополичьего дома был заново освящен крестовый храм во имя Преподобного Сергия Радонежского с иконостасом из розового дерева и иконами письма мастеров Троице-Сергиевой Лавры⁶ .
       Представительские, рабочие и жилые покои, богато украшенные, с лепными карнизами и потолками, именовались по цвету окраски стен: Розовая гостиная, Голубой зал - кабинет Святейшего и т. д. В вестибюле первого этажа каждого, кто приходил на прием к Патриарху, встречал величественный швейцар, который предлагал раздеться и, по заведенному порядку, расписаться в книге посетителей. Далее по устланной ковром лестнице посетитель проходил на второй этаж, в приемную - "ожидальню", украшенную живыми растениями в кадках и портретами московских архиереев. В приемной за письменным столом постоянно находился секретарь Патриарха архимандрит Неофит (Осипов), который непременно спрашивал каждого вновь пришедшего: "Вы к Святейшему или к митрополиту?"⁷ .
       В случае обращения посетителя по делу, относящемуся к ведению Московского епархиального управления, отец Неофит направлял его к викарию - помощнику Владыки Тихона по управлению Моск- вой и епархией в целом, на- ходившемуся в том же здании, - митрополиту Крутицкому Евсевию (Ни- кольскому), а после его кончины, последовавшей 18 января 1922 года, - к вновь назначенному архиепископу Крутицкому Никандру (Феноменову, 1872-1933). Здесь же располагались Епархиальный совет, канцелярия Епархиального управления, трудились другие должностные лица Московской митрополии⁸ . Несколько помещений в здании было отведено управляющему канцелярией Священного Синода и Высшего Церковного Совета при Патриархе Тихоне в 1918-1922 годах Петру Васильевичу Гурьеву (1863-?) с немногочисленными сотрудниками, а также обслуживающему Патриарха и патриарший дом персоналу.
       В крестовой церкви резиденции Святейшего Патриарха иноками Троице-Сергиевой Лавры и Чудова монастыря ежедневно совершались уставные богослужения. Рядом с алтарем храма находилась небольшая моленная, в которой молился Святейший в том случае, если не служил сам. Быт Патриарха Тихона был по-монашески скромным, а еда - простой и даже скудной. Владыка Тихон любил русские щи и кашу, но в те голодные годы ему часто приходилось обходиться в обед ломтем черного хлеба (иногда и с соломой) и вареным картофелем без масла⁹ .
       Главный дом патриаршей резиденции был окружен садом с огородом и цветниками, отделенными от окружавших усадьбу домов высоким забором. Здесь Патриарх любил гулять, а также проводить время в беседах с гостями и посетителями. Навестивший его перед отъездом в Добровольческую армию на юг России князь Г. И. Трубецкой оставил такие воспоминания о своей последней встрече со Святейшим Патриархом, опубликованные в июле 1923 года: "Летом 1918 года, покидая Москву, я пошел к Патриарху проститься. Он жил тогда еще на Троицком подворье. Меня провели в старый, запущенный сад. Патриарх в простом подряснике и скромной скуфейке имел вид простого монаха. Это были короткие минуты его отдыха, и он, видимо, наслаждался солнечным днем и играл с котом Цыганом, который сопровождал его на прогулке"¹⁰ .
       В здании Патриаршего подворья периодически проводились Епархиальные собрания благочинных. По предложению Святейшего Патриарха, на одном из таких собраний 27 февраля 1922 года председателем Московского Епархиального совета протоиереем Виктором Кедровым (1861-?) был поставлен вопрос об оплате квартирного налога в 50 миллионов рублей за аренду у государства здания патриаршей резиденции на Самотеке¹¹ .
       Жилище Патриарха Московского и всея России не обладало иммунитетом от бесцеремонных вторжений и внесудебных преследований властей. Патриарший дом неоднократно подвергался обыскам и становился местом заключения Святейшего Патриарха. Впервые обыск в патриарших покоях был произведен 24 ноября 1918 года комиссаром ВЧК С. Вайсбергом в связи с ложным обвинением Патриарха Тихона в причастности к делу главы английской миссии в Москве Б. Локкарта, сам же святитель тогда подвергся домашнему аресту.
       Осенью 1919 года домашний арест Святейшего Патриарха был продлен в связи с якобы подписанным им благословением побед армии адмирала Колчака. Посетители в дом допускались под усиленным надзором. Заседания и совещания Высшего Церковного Совета и Синода, проводившиеся дома у Патриарха, было разрешено устраивать только в специально отведенных помещениях. В условиях постоянной слежки, ограничения в богослужениях вне крестового храма патриаршего дома святителю Тихону пришлось прожить долгие месяцы, пока в сентябре 1921 года режим домашнего заключения не был ослаблен¹² .
       6 мая 1922 года к Патриарху явился представитель Московского революционного трибунала с отрядом красноармейцев и с сообщением о новом домашнем аресте. На следующий день трибунал вынес постановление о привлечении к суду в качестве обвиняемых в противодействии Декрету ВЦИК об изъятии церковных ценностей Патриарха Тихона, его викария - архиепископа Никандра и П. В. Гурьева. 9 мая Святейший Патриарх был вызван на допрос, и у него взяли подписку о невыезде.
       12 мая 1922 года в 11 часов вечера на Троицкое подворье явилась никем не уполномоченная, но санкционированная властями делегация священников-обновленцев во главе с Александром Введенским в сопровождении двух сотрудников ГПУ. Вызвав уже отдыхавшего Патриарха в Розовую гостиную, делегация потребовала от него оставить Патриарший престол. Святитель Тихон согласился временно, до грядущего Поместного Собора, передать власть митрополиту Ярославскому Агафангелу (Преображенскому). Предчувствуя неминуемый захват обновленцами Патриаршего Троицкого подворья, Патриарх Тихон в тот же день направил письмо одному из немногих остававшихся в Москве членов Высшего Церковного Совета протопресвитеру Николаю Любимову с просьбой о помещении митрополита Агафангела в Донском монастыре, где некоторые храмы и здания продолжали оставаться в распоряжении Московской Патриархии¹³ .
       Воспользовавшись уступкой Владыки Тихона и невозможностью для митрополита Агафангела ввиду его ареста заменить на время Патриарха, обновленцы самочинно захватили власть.
       18 мая 1922 года члены созданного церковными раскольниками Высшего Церковного Управления (ВЦУ) явились к Патриарху и добились от него согласия на передачу им патриаршей канцелярии и дел по управлению Московской епархией до заведомо нереального приезда митрополита Агафангела в Москву, а затем заняли покои в Троицком подворье.
       19 мая 1922 года Святейший Патриарх Тихон был перевезен в Донской монастырь и помещен под строгий арест в полной изоляции от внешнего мира¹⁴ .
       В тот же день в Троицком подворье обосновалось обновленческое ВЦУ, и вскоре обстановка в нем стала похожей на быт заурядного советского учреждения. Студент Московской Духовной академии Сергей Волков (1899- 1965), побывав в здании подворья летом 1922 года и посетив в бывшем кабинете Патриарха Тихона главу ВЦУ епископа Антонина (Грановского), так описал свои впечатления: "В патриархии меня сразу поразили перемены. Ковра на лестнице не было, везде лежал сор. Наверху, в приемной зале, меня встретила такая же картина. Исчезли ковры, обитая шелком мебель давно не чищена, запылилась, кое-где порвалась; огромные пальмы в кадках засохли, вокруг них в земле понатыканы папиросные окурки. Теперь здесь сидели и стояли те самые неряшливые личности, которых я заметил в вестибюле. Среди них - очень немного духовных лиц. Пока Антонин говорил, я незаметно осматривал кабинет. На нем лежала такая же печать неухоженности и заброшенности, как и на всей патриархии"¹⁵ .
       С декабря 1923 года в бывшем патриаршем доме разместилась вместе с ВЦУ Московская Богословская академия. После их закрытия в начале 1930-х годов здание передали под учреждения и детский сад. Возвышавшийся над домом купол Сергиевского крестового храма был разрушен. 15 ноября 1992 года Указом Святейшего Патриарха Алексия II подворье Троице-Сергиевой Лавры в Москве было восстановлено. С февраля 1994 года в здании подворья ведутся ремонтно-реставрационные работы.

Донской монастырь

       У северных ворот ставропигиального Донского монастыря (Донская площадь, д. 1), основанного в Москве еще в XVI веке, вплотную к монастырской стене и слева от проездной арки на территории обители стоит неприметное двухэтажное здание, окрашенное в темно-красный цвет. Справа от него, над монастырскими воротами высится надвратный храм в честь Тихвинской иконы Божией Матери, построенный в 1713-1714 годах. В 1730-х годах вокруг храма была устроена площадка-гульбище, украшенная со стороны внешней стороны ворот монументальной кованой решеткой на кирпичных столбах. Тогда же и было возведено вышеупомянутое здание келлий, предназначенных для особо почетных богомольцев. Впоследствии в этом небольшом корпусе-"сторожке" жили на покое архиереи и настоятели крупнейших московских монастырей.
       Неподалеку от северных ворот, вблизи дорожки, ведущей к Большому собору в честь Донской иконы Божией Матери, расположено еще одно старинное здание - дом настоятеля монастыря. Эта постройка, возведенная в 1749- 1750 годах, предположительно зодчим Василием Обуховым, из кирпича, первоначально была одноэтажной, но в 1779-1781 годах она увеличилась на один деревянный этаж по проекту архитектора И. Р. Залусского. Убранство помещений второго этажа этого корпуса носило откровенно светский характер и резко отличалось от низких сводчатых комнат первого этажа. Этот дом является одной из немногих построек допожарной Москвы, сохранившей свой первоначальный облик и планировку помещений. Дом настоятеля был центром небольшой усадьбы внутри монастырских стен, включавшей кухонный корпус, сад и деревянные хозяйственные постройки¹⁶ .
       Оба эти здания оказались самым тесным образом связаны с наиболее драматичным периодом жизни святителя Тихона, пришедшимся на май 1922 - начало 1925 года.
       В здании корпуса келлий у северных ворот было устроено место содержания под стражей подследственного ГПУ - Патриарха Тихона, с настоящим тюремным режимом. На первом этаже здания круглосуточно находилась вооруженная охрана, а на площадке лестницы второго этажа, в караульном помещении, безотлучно дежурила смена надзирателей. Сотрудница ВЧК-ГПУ в 1922-1923 годах М. А. Вешнева, которой был поручен надзор над заключенным здесь 19 мая 1922 года Святейшим Патриархом, в 1950-е годы написала воспоминания. В них она подробно описала "терем" - келейный корпус, место пребывания узника: "Снизу терем кажется маленьким, а внутри поместительный. В нем (на втором этаже. - В. Л.) четыре комнаты. Три смежные, их занимает Патриарх, а четвертая, изолированная, с дверью на лестницу, наша. Узкая каменная лестница в два марша - единственный вход в терем. Во всех патриарховых комнатах по два окна. Окна по-старинному маленькие. Убранство комнат соответствует их возрасту. Узкие зеркала с мутными стеклами, узкие деревянные диваны, резные лари, маленькие столики, на них резные и кованые шкатулки. В передних углах образа в дорогих окладах. Две низкие печи изукрашены голубыми изразцами. Только в дальней комнате, где собственно и живет Патриарх, старинный стиль нарушен. Там кровать с никелированными шишками, солидный письменный стол, мраморный умывальник. На столе лампа с зеленым абажуром"¹⁷ .
       Раз в день заключенному разрешалась одночасовая прогулка перед обедом. Ровно в 12 часов дня отпиралась дверь, ведущая на боевой ход стены, который сообщался с площадкой-гульбищем у Тихвинской церкви. К этому времени двор монастыря заполнялся верующими, жаждавшими получить патриаршее благословение. Многие опускались на колени, матери поднимали детей. Святейший, выйдя на прогулку, время от времени подходил к парапету гульбища и молча (таково было категорическое требование охраны) осенял собравшихся крестным знамением. Богомольцы часто приносили узнику скромные дары: вязанку дров, рамку меда, фунт свечей, мешок муки или овощей, штуку полотна, но охрана передач не допускала и отправляла дарителя к монахине, помогавшей Патриарху по хозяйству.
       При желании святителя исповедаться и приобщиться Святых Таин в соборный храм за иеромонахом посылался красноармеец с винтовкой. Священноинок в полном облачении и со Святыми Дарами, покрытыми воздухами, под конвоем приходил в келлию Патриарха, а при Причащении была обязана присутствовать сотрудница охраны¹⁸ .
       С лета 1922-го и до весны 1923 года следователями ГПУ велись регулярные допросы подследственного, на которые его возили на автомобиле. 17 апреля 1923 года Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РСФСР утвердила обвинительное заключение по делу Патриарха Тихона, грозившее ему высшей мерой наказания. 19 апреля в 16 часов 30 минут Патриарху предъявили обвинение и отправили под стражу во внутреннюю тюрьму ГПУ на Лубянку¹⁹ .
       После того как святителя-страстотерпца вынудили написать в Верховный суд РСФСР покаянное заявление "Я отныне советской власти не враг", 27 июня 1923 года он был освобожден из заключения и возвратился в Донской монастырь, где 1 июля уже принял участие в богослужении в соборе обители. В день освобождения из-под стражи Святейший Патриарх собрал за вечерним чайным столом в той самой келлии, где его держали под замком, всех немногочисленных верных ему людей, которые своей заботой помогали узнику пережить трудные месяцы заключения. Вместе с теми женщинами, которых радушно потчевал хозяин-Патриарх, был, увы, единственный представитель русского духовенства - беззаветно преданный архипастырю келейник отец Викентий, вскоре отправленный властями в ссылку и там погибший. Встав из-за стола, Патриарх сложил руки на груди и, поклонившись гостям, произнес: "Спаси вас Господи! Спаси вас Господи!" Затем, оборачиваясь во все стороны, стал усердно кланяться всем тем, кто закупал для него провизию, готовил еду, стирал белье...²⁰ .
       В качестве рабочей и жилой резиденции Патриарху разрешили использовать двухэтажное здание покоев настоятеля Донского монастыря. Здесь он начал работу над восстановлением организационных структур управления Патриаршей Церкви. Здесь же обосновался Временный Священный Синод при Патриархе Тихоне, в который вошли его ближайшие соратники: архиепископы Тверской Серафим (Александров), Уральский Тихон (Оболенский), Верейский Иларион (Троицкий) - Патриарший викарий и временно управляющий Московской епархией. Первосвятителю усердно помогали и вернувшийся из ссылки архиепископ Подольский Петр (Полянский), заменивший арестованного в ноябре 1923 года архиепископа Илариона в должности управляющего Московской епархией, и председатель Московского Епархиального при Патриархе Тихоне совета профессор-протоиерей Василий Виноградов, и секретарь Святейшего Патриарха священник Петр Шипков.
       В патриарший дом, на прием к Первосвятителю, устремились сотни православных людей: епископов, священнослужителей, мирян, страстно желавших не только обрести в нем духовного пастыря, но и советчика в вопросах устроения церковной жизни. Весной-летом 1924 года архиепископом Астраханским Фаддеем к Святейшему Патриарху, с делегацией мирян епархии, был послан его молодой сотрудник А. И. Кузнецов, оставивший интереснейшие записи о встречах с Патриархом Тихоном в его резиденции в Донском монастыре: "Комната, в которую я вступил, была довольно просторная, и сводчатостью низкого потолка приятно напоминала старинные барские хоромы или игуменскую келлию большого монастыря. В левом углу стоял огромный кипарисовый киот с образом Божией Матери, перед которым горела разными огоньками большая серебряная лампада, цепочками прикрепленная к потолку. Около киота на зеленой ковровой дорожке стоял аналой с раскрытой толстой богослужебной книгой. Справа - широкий книжный шкаф, этажерка с книгами, на стене висела зеленая мантия, около нее в углу - жезл, а на маленьком угольнике - белый патриарший куколь. У ломберного столика, стоявшего у стены против входной двери и покрытого вязаной черной скатертью, из-под которой виднелись ярко-зеленые разводы, - два кресла с высокими спинками".
       Через два с половиной месяца мемуарист вновь был в Москве, и 3 сентября 1924 года состоялась его новая встреча с Патриархом: "Около 13 часов прямо из церкви мы отправились в патриаршие покои. Это было в том же здании. Из той же приемной, только с левой стороны, мы попали в жилые комнаты (кабинет - с правой стороны). Собственно, я видел одну комнату, в которую нас провели. Это была столовая с большим столом посередине, с простой столовой мебелью и деревянной, очень искусной люстрой, спускавшейся над столом со сводчатого потолка. Помнится, мы без промедления после молитвы сели за стол. Его Святейшество был очень любезен ко мне: наливал мне сладкого вина и сам клал на мою тарелку то кусочек рыбы, то икры или сыра, в каждом случае повторяя: "Чем богаты... не обессудьте""²¹ .
       В распоряжении Патриарха Тихона остались и его личные покои, в которых он томился до этого в заключении почти год. Сюда он был вынужден периодически удаляться, чтобы передохнуть от шумной, утомительной атмосферы рабочей резиденции, наводненной многочисленными посетителями и просителями. Вместе с ним на первом этаже корпуса келлий жил его келейник Яков Полозов со своей семьей. Сын Я. Полозова, крестник Святейшего, впоследствии так вспоминал о своих детских впечатлениях от общения с Патриархом: "Помню его кабинет с большим кожаным креслом, помню кота, который всегда лежал на его письменном столе, на бумагах и он никогда его не сгонял, не беспокоил, помню, как он на меня надевал панагии, как я играл с крестным в прятки и прятался в шкафу, где висели облачения"²² .
       9 декабря 1924 года неизвестные лица под видом грабителей проникли через дверь, выходившую на площадку у Тихвинской церкви, в помещение Патриарха и застрелили Якова Полозова, закрывшего от них своим телом святителя. Убийцы скрылись и найдены не были. По настоянию Патриарха Тихона его верный келейник был похоронен у южной стены Малого собора обители и здесь же Святейший завещал похоронить и себя.
       В конце 1924 года здоровье Святейшего Патриарха Тихона резко ухудшилось: он страдал болезнями почек и сердца. Поэтому в январе 1925 года консилиум врачей посчитал опасным для здоровья Патриарха нахождение в занимаемом им помещении келлий и рекомендовал ему поселиться в другой квартире, с более подходящими для больного условиями быта. Но просьба Его Святейшества к властям о выделении ему покоев в Богоявленском монастыре на Никольской улице осталась без ответа. 13 января заболевшего Патриарха по-местили в частную лечебницу на Остоженке, где 7 апреля он скоропостижно скончался. На следующий день тело почившего Первосвятителя было перевезено в Донской монастырь, а 12 апреля, в Вербное воскресенье, было совершено его отпевание и погребение в Малом соборе.
       В мае 1991 года в старинном Донском монастыре возобновилась монашеская жизнь, а 19 февраля 1992 года были обретены святые мощи святителя Тихона, Патриарха Всероссийского, которые ныне почивают в Большом соборе обители, по левую сторону от царских врат. В небольшом домике-"сторожке" у северных ворот, в келлиях Патриарха-страстотерпца, ныне развернута экспозиция монастырского мемориального музея. Настоятельский же корпус ныне стал вновь местом пребывания наместника ставропигиального Донского монастыря, и здесь же расположены покои Святейшего Патриарха Алексия II.

Митрополичий дом Московской Патриархии в Сокольниках, на улице Короленко

       Еще в конце 1924 года Святейший Патриарх Тихон распорядился арендовать небольшой дом, который должен был стать пристанищем для возвращавшихся из ссылки архиереев²³ . Небольшое двух- этажное деревянное здание было найдено в Сокольниках - подмосковной дачной местности, ставшей в начале ХХ века 4-м участком Мещанской части города. Здесь, на Ермаковской улице, переименованной к 1924 году в улицу Короленко, еще в 1901 году возник комплекс из двух функционально связанных между собой благотворительных учреждений, занимавших большую часть территории на нечетной стороне улицы: Московского городского коронационного убежища и Дома призрения для неизлечимо больных им. И. Д. Баева-старшего²⁴ . В 1910 году на земле владений благотворительных учреждений был выстроен и освящен пятиглавый больничный храм в честь Смоленской иконы Божией Матери (Одигитрии). Здание этой церкви сохранилось среди корпусов лечебных учреждений, но храм не действует по настоящее время²⁵ . Ныне все здания бывших благотворительных учреждений, вклю чая храм, заняты Кожно-венерологическим институтом и больницей № 14 имени В. Г. Короленко.
       После кончины Патриарха Тихона Патриарший Местоблюститель митрополит Крутицкий Петр (Полянский) был вынужден перенести свою резиденцию из Донского монастыря в дом на улице Короленко. Здесь же разместились Московский Епархиальный совет и Епархиальное управление. Ежедневно множество посетителей заполняло до отказа маленькую приемную митрополита Петра в Сокольниках, и это продолжалось до того рокового дня 10 декабря 1925 года, когда Высокопреосвященный Владыка был арестован²⁶ .
       Здание митрополичьей резиденции в Сокольниках вновь стало центром возрождающейся Церкви в 1927 году. Митрополит Нижегородский Сергий после освобождения из заключения во внутренней тюрьме ГПУ в марте 1927 года получил разрешение жить в Москве и поселился в доме на улице Короленко. В справке, выданной "гр-ну Страгородскому Ивану Николаевичу" (то есть митрополиту Сергию) административным отделом Центрального административного управления НКВД РСФСР за № 22-4503-62 от 20 мая 1927 года о регистрации по его заявлению "Временного, при Местоблюстителе Патриаршего престола, Патриаршего Священного Синода", точно указан адрес заявителя: Москва, Сокольники, ул. Короленко, д. 3/5²⁷ .
       Яркие впечатления об этом доме оставил побывавший в Москве в ноябре 1928 года в связи с визитом в Московскую Патриархию митрополит Ковенский и Литовский Елевферий (Богоявленский) в своей книге "Неделя в Патриархии", опубликованной в 1933 году в Париже. "С внешней стороны, - писал Владыка Елевферий, - это дачный барский дом с небольшой надстройкой на основном помещении. Расположен внутри двора. К нему ведет проложенная от ворот, на случай грязи, в четыре доски дорожка. За домом - фруктовый сад"²⁸ .
       В Патриархии митрополит Елевферий нашел радушный прием у Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия и его ближайших сотрудников: управляющего Московской епархией архиепископа Звенигородского Филиппа (Гумилевского), управляющего делами Синода епископа Волоколамского Питирима (Крылова) и других иерархов - членов Синода. Будучи приглашенным в личные покои Владыки Сергия на чашку чая, гость был поражен скромностью обихода в келлии хозяина: "Комната в два окна, при самой простой обстановке: при входе направо - кровать, налево - письменный стол, в святом углу - небольшой киот с различными иконами, тут же недалеко от стены стоит скромного размера книжный шкафик, а на противоположной стене висит телефон. На стене, у письменного стола - портрет Святейшего Патриарха Тихона²⁹ ".
       По наблюдениям Владыки Елевферия, комната большего размера являлась одновременно и приемной для посетителей, и залом заседания Синода: "Небольшая продолговатая комната в четыре окна. В св[ятом] углу с теплящейся лампадкой висит образ Божией Матери. Вдоль, посреди комнаты, стоит длинный, для двенадцати членов Синода, покрытый зеленым сукном стол, при нем двенадцать стульев, при входе вправо у стены - мягкий диван, влево при двух окнах - два небольших столика со стульями при них. За одним в известные часы принимает управляющий Московской епархией а[рхиепископ] Филипп, тут же шкафик с его делами, а за другим занимается правитель дел Синода, у которого здесь же своя конторка с синодальными делами. Все так скучено, стеснено, что с трудом, чтобы не обеспокоить заседающих иерархов, возможно пройти кому-либо из одной комнаты в другую. От входа на левой стене висит довольно хорошо исполненный портрет Святейшего Патриарха Тихона"³⁰ .
       Определить место расположения исчезнувшего к настоящему времени Архиерейского дома Московской Патриархии в Сокольниках помогают документы Центрального исторического архива Москвы. Здесь, в фонде Московской городской управы (Ф. 179) хранятся дела об оценке строений на Ермаковской улице, выполненной в 1901-1914 годах. Перечень строений на одном из участков по нечетной стороне улицы, вблизи от домовладений 3-5, занимаемых благотворительными учреждениями, совпадает с вышеприведенным описанием Сокольнического дома Патриархии. Этот единственный дачный участок на всей Ермаковской улице в 1914 году находился на ее углу с Колодезной улицей и примыкал к дому призрения им. И. Д. Баева-старшего. Данное владение еще в 1880-х годах было в собственности потомственного почетного гражданина С. И. Алексеева³¹ . В 1901 году в его границах и ближе к Ермаковской улице стояла в саду одноэтажная деревянная дача с террасой и подвалом. Даче принадлежали погреба, конюшня и садовая беседка. В 1908 году наследница С. И. Алексеева - Т. В. Алексеева снесла обветшавшее дачное строение и возвела новый деревянный дом с мезонином, на каменном полуподвале. На первом этаже, где жила сама хозяйка, располагались шесть светлых комнат с чуланом, кухней и ванной, две комнаты было в мезонине³² . В 1926 году дом и участок под № 5а были во владении арендатора А. И. Гольца³³ , который, видимо, сдавал их для нужд Московской Патриархии³⁴ . Ныне бывший дачный участок Алексеевых занят комплексом жилых зданий № 7-9 по улице Короленко.

Митрополичий дом Московской Патриархии в Елохове, в Бауманском переулке

       К началу 1930-х годов у учреждений Московской Патриархии, образованных при Заместителе Патриаршего Местоблюстителя митрополите Нижегородском Сергии, появился новый адрес: Бауманский переулок, дом № 6. Именно так было обозначено местонахождение редакции издаваемого Владыкой Сергием "Журнала Московской Патриархии", указанное на обложке его первого номера, вышедшего в 1931 году³⁵ .
       Бауманский переулок (до 1924 года именовавшийся Девкиным) ныне на карте Москвы не существует - с 1960-х годов он является северным отрезком Бауманской улицы, проходящей по восточной окраине старинной городской местности - села Елохова. Этот район с XVIII века входил в приход церкви Богоявления в Елохове - величественного храма, никогда не закрывавшегося и с 1938 года ставшего кафедральным собором Москвы, а с 1945 года получившим почетное наименование патриаршего. Его настоятель с 1924 года протоиерей Николай Колчицкий (1890- 1961) был преданным и деятельным сотрудником митрополита Сергия³⁶ . И по всей видимости, не без участия отца Николая помещение для митрополичьего дома было подыскано именно вблизи Елоховского храма, одного из самых вместительных и любимых верующими Москвы.
       В 1920-1930-х годах район Бауманского переулка слыл дальней, неблагоустроенной городской окраиной, населенной фабричными и железнодорожными рабочими, сезонниками, служащими местных коммунальных учреждений. Значительная часть территории четной стороны переулка была занята небольшими промышленными предприятиями и мастерскими, здесь же располагались известные в городе Елоховские (Девкины) бани и старообрядческий храм святой Екатерины, колокольня которого сохранилась до нашего времени в бывшем домовладении купца И. И. Карасева (дом № 18)³⁷ . Застройка переулка была в основном одно- и двухэтажной, с преобладанием деревянных строений. Между домами, в глубине участков, были устроены уютные дворы с палисадниками и цветниками. Одноэтажный деревянный дом с мезонином, построенный после 1913 года и стоявший в глубине домовладения № 6 по соседству с заводом проволочных изделий (владение № 4), стал тем местом, где жил и работал со своими сотрудниками в то время возглавлявший Русскую Православную Церковь митрополит Сергий³⁸ .
       К дому Владыки Сергия можно было подойти двумя путями: или от Нижней Красносельской улицы проходными дворами вокруг здания Елоховских бань, по дворовой территории владений 8- 16, или по Бауманскому переулку, огибая справа одноэтажный дом владения 8, стоящий на линии уличной застройки, и далее, примерно на 40 метров вглубь двора.
       Полезная площадь первого этажа дома составляла всего около 70 квадратных метров. В тесном помещении, разделенном на две изолированные квартиры, размещалось не только жилище Владыки Сергия, но и находились органы управления Церковью и Московской епархией. "На Бауманском при м[итрополите] Сергии жил он сам, е[пископ] Питирим, келейник, несколько монахинь, ежедневно принимали как сам м[итрополит] Сергий, так и викарии Московские; останавливались приезжие архиереи, и я в их числе..." - вспоминал Святейший Патриарх Алексий I в 1948 году³⁹ . Вместе с митрополитом Сергием проживал келейник, эконом Патриархии: сначала - иеродиакон Афанасий, а после его ареста, последовавшего в 1936 году, иеродиакон Иоанн (Разумов, 1898- 1990, впоследствии митрополит Псковский и Порховский⁴⁰ ). Митрополита Сергия обслуживали монахини, одна из них, жившая неподалеку, в Денисовском переулке, - матушка Александра, была его домашним врачом⁴¹ . В те же годы в доме часто оставался на ночлег молодой иеромонах Пимен (Извеков) - будущий Святейший Патриарх Московский и всея Руси, служивший регентом в кафедральном Богоявленском соборе в Дорогомилове.
       В одной половине дома располагалась канцелярия Патриаршего Местоблюстителя и Временного Патриаршего Священного Синода, здесь трудились управляющие делами Московской Патриархии и правители дел Синода: епископ Волоколамский Питирим (Крылов), которому помогал архимандрит Сергий (Воскресенский) - настоятель храма Воскресения Христова в Сокольниках и ответственный редактор "Журнала Московской Патриархии", а также сменивший в 1933 году Владыку Питирима епископ Коломенский Петр (Руднев). С 4 октября 1933 года управляющим делами стал протоиерей Александр Лебедев, но после ареста отца Александра в 1937 году ему наследовал на этой должности архиепископ Дмитровский Сергий (Воскресенский). В конце 1940 года Владыка Сергий был командирован в Прибалтику и управляющим делами в 1941 году был назначен отец Николай Колчицкий.
       Вторая половина дома была отведена Московскому Епархиальному управлению, которое с 1928 года возглавлял архиепископ Звенигородский Филипп (Гумилевский). Его арест в 1933 году вынудил митрополита Сергия назначить своим наместником по управлению Московской епархией архиепископа Дмитровского Питирима (Крылова). В 1934 году управляющим Московской епархией стал епископ Бронницкий Сергий (Воскресенский), которому помогал епархиальный секретарь, настоятель Ризоположенской церкви на Донской улице протоиерей Сергий Даев. В предвоенное время Московской епархией недолго руководил архиепископ Можайский Сергий (Гришин)⁴² .
       В тесном помещении было негде устроить домовую церковь или хотя бы моленную келлию, и поэтому в качестве крестовой патриаршей церкви был избран располагавшийся неподалеку храм Покрова Пресвятой Богородицы в Красном селе. Здесь молился и служил сам митрополит Сергий, здесь же совершались им монашеские постриги и архиерейские хиротонии - вплоть до закрытия этого храма в 1934 году⁴³ . В келлии Владыки Сергия в Архиерейском доме имелось множество старинных икон в драгоценных разах и мощевиков, но почти все они были со временем утрачены⁴⁴ .
       Летом 1935 года властями был запрещен выпуск "Журнала Московской Патриархии", а в конце того же года фактически прекратил свое существование Временный Патриарший Священный Синод. К 1939 году вся организационная структура Церкви была практически разрушена, а Патриарший Местоблюститель - Блаженнейший митрополит Сергий постоянно ожидал ареста. Тогда же московские власти отобрали одну из двух квартир митрополичьей резиденции в Бауманском переулке.
       7 октября 1941 года Моссовет предложил Патриаршему Местоблюстителю выехать из Москвы в эвакуацию вместе со своими сотрудниками. Внезапно заболевший Владыка Сергий 12 октября составил и подписал завещание⁴⁵ , а 14 октября, несмотря на плохое самочувствие, был вывезен в Ульяновск, куда прибыл 19 октября. Его сопровождали митрополит Киевский и Галицкий Николай (Ярушевич), протоиерей Николай Колчицкий, протодиакон Георгий Антоненко, иеродиакон Иоанн (Разумов) и другие приглашенные им частные лица. К управлению церковными делами по Москве Блаженнейшим митрополитом Сергием был призван находившийся в должности настоятеля храма в честь Сошествия Святого Духа на Даниловском кладбище архиепископ Волоколамский Алексий (Палицын), в помощь которому был оставлен в Москве епархиальный секретарь отец Сергий Даев (с 14 мая 1944 года - епископ Можайский Макарий)⁴⁶ .
       В ноябре 1941 года митрополит Николай вернулся в Москву и в своих письмах к митрополиту Сергию сообщал об обстановке в покинутом Патриаршим Местоблюстителем доме в Бауманском переулке. В письме от 28 февраля 1942 года он писал: "Нашей столовой в патриархии является сейчас комната отца Иоанна, так как стол в столовой а[рхиепископом] Алексием (Палицыным. - В. Л.) обращен в его рабочий, или письменный, стол. В квартире холодно: в канцелярии 5°С, в комнате моей (за перегородкой) - столько же, а в столовой (то есть в комнате а[рхиепископа] Алексия) - градусов 10. Дрова на исходе, но я уже принял меры к подысканию следующей партии дров"⁴⁷ .
       31 октября 1942 года митрополит Николай сообщил в Ульяновск важную новость: "Вчера, будучи приглашен в Моссовет, я узнал, что согласно нашему ходатайству в Моссовете решено предоставить Патриархии и вторую (ранее ей принадлежавшую) квартиру в доме № 6, то есть предоставить нам весь дом целиком. В ближайшее время предполагается освободить для нас площадь этой второй квартиры. Предстоит, конечно, ремонт, так как та квартира очень запущена"⁴⁸ .
       Митрополит Николай, являясь заместителем и полномочным представителем Блаженнейшего владыки в Москве, летом 1943 года начал переговоры с властями о скором возвращении из эвакуации митрополита Сергия⁴⁹ . 31 августа 1943 года православные верующие Москвы с почетом встретили на Казанском вокзале истосковавшегося вдали от своей паствы Первосвятителя. Присутствовавший при этой встрече епископ Молотовский Александр (Толстопятов) записал такие впечатления об этом дне: "С нескрываемой радостью Блаженнейший вошел в свои скромные покои в Бауманском переулке. Все было ему любо, все по душе: и привычная мебель, и угольник с иконостасом, и портреты святителей на стенах, и живые лица любезных ему москвичей. Все располагало его к спокойствию и уюту, к уединенной молитве, к размышлениям и трудам. Иноческие подвиги прочно сложили монашеский быт Первосвятителя Русской Православной Церкви, и его душа не искала и не хотела ничего большего, ничего лучшего. Блаженнейший принципиально отрицал богатство и роскошь в личном имуществе, всю жизнь уклонялся от личной славы и не без труда уступил, когда перед ним развернулись перспективы ожидающих Русскую Церковь событий в ближайшие дни"⁵⁰ .
       После перевода 5 сентября 1943 года резиденции Московской Патриархии в новое здание в Чистом переулке деревянный дом в Бауманском переулке остался в распоряжении митрополита Крутицкого Николая (Ярушевича), управлявшего Московской епархией.
       К исходу 1950-х годов митрополиту Николаю стало известно, что занимаемый им дом подлежит сносу в связи с намечавшимся по плану реконструкции Бауманского района строительством детского сада "Солнышко". Обеспокоенный этим обстоятельством, Владыка обратился на одном из приемов к секретарю ЦК КПСС Е. А. Фурцевой, которая обещала оказать ему содействие в получении нового жилья. Но потом выяснилось, что снос дома в Бауманском переулке перенесен на 1965 год⁵¹ .
       Неоднократно посещавший митрополита Николая в его доме в Бауманском переулке житель-старожил близ расположенной Ольховской улицы - Владимир Никанорович Кузнецов, староста храма Святителя Николая на Берсеневке, в беседе с автором настоящей статьи вспоминал: "Архиерейский дом стоял в глубине участка и напоминал скорее не городское, а неказистое деревенское жилое строение. Посетитель поднимался по лестнице высокого крыльца, пристроенного слева к деревянному дому, и, открыв входную дверь, попадал в прихожую, к которой справа примыкала кухня-трапезная. Обстановка в этой части дома была самая простая, вдоль стен стояли лавки. Дверь налево вела в кабинет Владыки. Здесь, в переднем углу, справа от окна висели иконы, а под ними стоял старинный письменный стол. В левом от окна углу между креслами находился красивый светильник-торшер со столиком, под зеленым абажуром. У левой же стены стоял диван, а все свободное пространство у других стен и в простенках у окна была занято шкафами и стеллажами с книгами. В комнате была еще одна дверь, ведущая во внутренние покои Владыки, в которые посетители не приглашались"⁵² .
       Освобожденный 21 июня 1960 года под давлением властей от обязанностей председателя ОВЦС, а вскоре и от управления Московской епархией, Владыка Николай настоял на праве остаться в своем старом доме. С ним вместе жила лишь помогавшая ему по хозяйству престарелая монахиня Дарья⁵³ . В октябре 1961 года митрополит Николай заболел пневмонией и был отвезен в Боткинскую больницу. В свой дом Владыка уже не вернулся: 13 декабря 1961 года он скончался и через два дня был погребен в крипте храма Смоленской иконы Божией Матери в Троице-Сергиевой Лавре.
       Детский сад "Солнышко" был выстроен на месте владений № 8 и 10 по Бауманской улице (бывший Бауманский переулок), а митрополичий дом № 6 уступил свое место возведенному в 1969 году Центральному тепловому пункту (ЦТП) соседнего предприятия - завода счетно-аналитических машин. Здание ЦТП сохранилось за забором с металлическими воротами, рядом с построенным в 1990-х годах на месте детского учреждения огромным корпусом производственного назначения.

Патриаршая и Синодальная резиденция в Чистом переулке

       Современное домовладение № 5 по Чистому переулку было основано в XVIII веке капитаном Артемием Алексеевичем Обуховым и по его фамилии переулок долгое время именовался Обуховским или Обуховым. В 1796 году этот участок городской территории перешел к дворянской семье Офросимовых. С 1805 года владельцем усадьбы был генерал-майор Павел Афанасьевич Офросимов (1752- 1817), а после его смерти - супруга Анастасия (Настасья) Дмитриевна Офросимова (1753-1826), многократно упоминавшаяся в мемуарах начала XIX века. Колоритный образ московской барыни А. Д. Офросимовой нашел отражение на страницах комедии А. С. Грибоедова "Горе от ума" под именем Хлестовой и романа Л. Н. Толстого "Война и мир" под фамилией М. Д. Ахросимовой⁵⁴ .
       В 1856 году владение перешло от Александра Павловича Офросимова - сына Павла Афанасьевича и Анастасии Дмитриевны - к генерал-майорше В. С. Ершовой, а в 1877-1899 годах оно находилось в собственности потомственных почетных граждан Баклановых⁵⁵ .
       После пожара Москвы 1812 года архитектором Ф. К. Соколовым был создан проект усадьбы с типичной для старомосковских дворянских жилищ планировкой: главный дом в глубине и два флигеля по бокам. Все деревянные строения усадьбы были снабжены мезонинами и портиками уличных фасадов - ионическим у главного здания и тосканскими у флигелей. В 1847 году главный дом был расширен путем пристройки к деревянному центральному объему боковых ризалитов из кирпича. В 18⁵⁶ году был сломан портик главного фасада по переулку и устроен четырехколонный портик с балконом у мезонина для садового фасада. После реконструкции 1878 года фасад главного корпуса получил существующее в настоящее время архитектурное оформление, тогда же были изменены интерьеры, внутренняя планировка, устроен стеклянный фонарь над внутренней лестницей, ведущей в мезонин. Вдоль линии переулка протянулась ограда с массивными столбами, двумя воротами и коваными решетками56.
       В 1899 году владелицей усадьбы стала Мария Ивановна Протопопова (урож- денная Четверикова, 1849- 1923). Домовладение на ее имя (как это было принято в купеческих семьях) купил за 239 тысяч рублей ее муж, мануфактур-советник, потомственный почетный гражданин Степан Алексеевич Протопопов (1843-1916) у семьи разорившегося фабриканта-текстильщика, московского первой гильдии купца Николая Козьмича Бакланова (1837- ?)⁵⁷ . С. А. Протопопов, будучи крупным московским предпринимателем и банкиром⁵⁸ , был известен в городе как щедрый благотворитель: на его средства были построены и содержались убежище для детей-сирот (открыто в 1896 году), богадельня и детский приют (построен в 1902 году), а также другие учреждения⁵⁹ . В 1892 году Великая княгиня Елизавета Федоровна пригласила его в числе пяти известных в Москве предпринимателей и общественных деятелей в первый состав совета учрежденного под ее попечительством Елизаветинского благотворительного общества⁶⁰ .
       Глубоко скорбя о кончине С. А. Протопопова, последовавшей 12 января 1916 года, председатель Совета общества А. П. Перепелкин на годичном заседании членов Елизаветинского благотворительного общества 16 января того же года почтил его память прочувствованным словом: "Про Степана Алексеевича по сущей правде можно сказать, что он был полезнейшим членом Елизаветинского общества, неоднократно приходившим ему на помощь своими щедрыми пожертвованиями в самые важнейшие моменты его благотворительной деятельности. За все время пребывания в собрании Елизаветинского общества Степан Алексеевич пожертвовал ему не менее 60 тысяч рублей, и ввиду этого я считаю долгом службы ходатайствовать пред Августейшей попечительницей Общества о занесении имени покойного С. А. Протопопова, как щедрого жертвователя, на мраморную доску в зале заседаний Совета общества"⁶¹ .
       Долгие годы С. А. Протопопов был старостой своего приходского храма Успения на Могильцах, располагавшегося вблизи его дома в Обуховском переулке.
       В описании строений усадьбы во владении № 5 по Обуховскому переулку, сделанном в 1900-х годах, отмечено, что главный корпус представлял собой одноэтажный деревянный дом на каменном фундаменте, с мезонином и антресолями. На первом этаже было тринадцать светлых комнат, четыре темных чулана и коридор. Деревянная лестница вела в мезонин, в котором была темная комната и три светлых, одна из которых имела выход на балкон. Полезная площадь особняка была увеличена устройством антресолей - низких помещений в полуэтаже над помещениями первого этажа. В антресолях были четыре светлые комнаты, имевшие одиннадцать окон, выходящих во двор. В каменном подвальном этаже находились помещения людской, кухни, столовой и поварской. Дом имел печное отопление, водопровод и канализацию. За главным зданием был небольшой сад и хозяйственный двор с двумя каменными амбарами и служебными постройками: конюшнями, погребами, кладовыми, сторожками и дворницкими. Правый деревянный флигель имел шесть комнат на первом этаже, две светлые комнаты в мезонине и четыре - в антресолях. Здесь жила дочь домовладельцев, а главный корпус был квартирой М. И. и С. А. Протопоповых. Левый флигель, перестроенный в комфортабельный каменный двухэтажный особняк, сдавался состоятельным квартиросъемщикам и был уже в советское время надстроен⁶² . Фронтон фасада главного дома, выходящий в переулок, был украшен вензелем "МП", составленным из инициалов владелицы усадьбы Марии Протопоповой.
       В 1918 году усадьба Протопоповых была реквизирована и использовалась под жилье и размещение учреждений. После установления дипломатических отношений между Советской Россией и Германией в 1922 году усадьба в Обуховом переулке (переименованном в том же году в Чистый переулок) была передана в ведение Наркоминдела для сдачи в аренду главе дипломатической миссии Германии в Москве.
       В 1922 году в доме поселился германский посол Ульрих фон Брокдорф-Ранцау (1869-1928), бывший министр иностранных дел и глава делегации Германии на Парижской мирной конференции 1919- 1920 годов. Отпрыск древнего германо-датского аристократического рода, он был назначен послом в РСФСР 22 сентября 1922 года и, прибыв в Москву 2 ноября, поселился в подготовленной для него резиденции в Чистом переулке.
       Между ним и народным комиссаром по иностранным делам Г. В. Чичериным со временем возникла личная дружба, что способствовало установлению дружеских германо-советский отношений в 1922-1928 годах, отвечавших, по мнению самого посла, интересам его страны. В чем-то личные качества и привычки обоих дипломатов совпадали. Подобно Г. В. Чичерину, Брокдорф-Ранцау был холостяком, не обремененным семейными обязанностями, поэтому почти все свое время он отдавал работе. Германский посол предпочитал работать ночью, и часто заполночь в своей резиденции он принимал советского наркома, чтобы поговорить не только на служебные, но и на исторические, литературные и философские темы, которые их обоих занимали. Они беседовали по-французски, хотя Чичерин свободно говорил и по-немецки, а за разговором угощались хорошими ликерами и винами⁶³ .
       После смерти У. фон Брокдорф-Ранцау, последовавшей 11 сентября 1928 года, послом в Москву был назначен опытный дипломат Герберт фон Дирксен (1882-1955), работавший до этого в МИДе Германии. В опубликованных в 2001 году в Москве его мемуарах есть очень ценное описание особняка резиденции посла в Москве: "Сразу после прибытия в Россию мы решили снять дом, который до этого занимал граф Ранцау. Скромная одноэтажная вилла в тихом переулке удовлетворяла нашим требованиям: пять гостиных, большинство из которых небольшие по размерам, но хорошо обставленные (частично нашей собственной мебелью), столовая, способная вместить 25 человек, несколько крошечных комнат для переговоров, а на верхнем этаже - наша спальня и гардеробная, внизу - превосходная кухня, гараж и помещение для слуг. Сад, примыкавший к дому, был достаточно просторен для устройства в нем теннисного корта"⁶⁴ .
       Занимая в Москве почетный пост дуайена (старшины) дипкорпуса, посол фон Дирксен часто собирал у себя в доме глав посольств и миссий иностранных государств в Москве, устраивал музыкальные вечера. Тесного общения с кем-либо из советских официальных лиц во внеслужебной обстановке своей резиденции у посла Германии не было.
       На короткий срок преемником Г. фон Дирксена в 1933 году стал немецкий дипломат Рихард Надольный, но ввиду принципиальных расхождений с Гитлером по вопросам политики в отношении СССР он был отозван из Москвы и заменен в 1934 году графом Фридрихом Вернером фон дер Шуленбургом (1875-1944). Шуленбург считался в МИДе Германии спокойным и бесцветным чиновником, со стороны которого Гитлеру не приходилось опасаться каких-либо подчеркнуто самостоятельных мнений и инициатив⁶⁵ .
       Однако берлинское начальство плохо знало своего посла в Москве. Ф. фон дер Шуленбург, принадлежавший к древнейшей фамилии Германии, был воспитан в духе веками складывавшейся германо-русской дружбы и подготовку к войне его страны с СССР воспринял как личную трагедию. 5 мая 1941 году Шуленбург на личной встрече в резиденции с находившимся в Москве послом СССР в Берлине В. Г. Деканозовым и заведующим отделом НКИД В. П. Павловым сообщил им в присутствии своего советника Г. Хильгера точную дату нападения фашистской Германии на СССР, предупредив, что он совершает такой рискованный поступок по собственной инициативе⁶⁶ .
       22 июня 1941 года, после получения известий об интернировании советских граждан в здании посольства СССР в Берлине и о захвате гестапо помещений других дипломатических и торговых представительств Советского Союза в этой стране, в Москве были предприняты ответные адекватные действия в соответствии с нормами международного права. Советское правительство отдало распоряжение о блокировании здания посольства Третьего рейха на улице Станиславского (ныне Леонтьевский переулок, дом 10). Весь персонал дипломатических, торговых и других учреждений Германии в Москве, включая и посла Шуленбурга, в течение двух дней находился в изоляции на территории своего посольства до тех пор, пока все германские подданные не были отправлены поездом в Кострому, а затем к советско-турецкой границе, в район города Ленинакана, для обмена на доставленных туда из Берлина советских граждан⁶⁷ .
       Опергруппа НКВД под командой начальника отделения контрразведки - капитана госбезопасности В. С. Рясного заняла здание резиденции посла Германии в Чистом переулке, произвела там тщательный обыск и вывезла всю обнаруженную документацию⁶⁸ . С того времени главный дом усадьбы, продолжавший числиться на балансе БЮРОБИНа (Бюро по обслуживанию иностранных представительств в Москве) Наркоминдела, был опечатан и пустовал до тех пор, пока не был передан вместе с находившимися в нем предметами мебели, убранства и хозяйственной утвари Русской Православной Церкви. Пышный вензель "МП" на фасаде теперь мог с полным правом читаться как "Московская Патриархия".

* * *

       8 сентября 1943 года в новом доме Московской Патриархии состоялся Собор епископов, единодушно избравший Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия Патриархом Московским и всея Руси, а 20 сентября в его резиденции впервые принимали иностранных гостей - делегацию Англиканской Церкви во главе с архиепископом Йоркским С. Ф. Гарбеттом⁶⁹ .
       В главном доме усадьбы были устроены крестовый храм в честь Владимирской иконы Божией Матери (освящен 8 сентября 1943 года), зал заседаний Синода (Красный зал) и другие представительские помещения, рабочие комнаты персонала учреждений Московской Патриархии и личные покои Святейшего Владыки Сергия. В одноэтажном дворовом корпусе, в глубине владения, разместились службы Московского Епархиального управления, Синодальные отделы и хозяйственные подразделения. На территории усадьбы еще оставались и склады БЮРОБИНа.
       Начало 1944 года ознаменовалось весьма примечательным событием, наглядно характеризовавшим наметившийся в конце военных лет новый подход советского правительства к оценке деятельности Русской Православной Церкви и ее главы - Святейшего Патриарха Сергия. Впервые за все время, прошедшее с 1917 года, в резиденцию Патриархии на праздничный прием по поручению заместителя Председателя Совнаркома СССР В. М. Молотова официально прибыл высокопоставленный государственный чиновник - председатель Совета по делам Русской Православной Церкви Г. Г. Карпов (он же, по совместительству, начальник отдела НКГБ СССР в звании полковника госбезопасности). 24 января 1944 года Святейшему Сергию исполнилось 77 лет, и вечером того дня в особняке в Чистом переулке был дан обед на 23 персоны, на котором присутствовали представители высшего духовенства и близкие знакомые юбиляра. Г. Г. Карпов, сердечно поздравив Патриарха с днем рождения, вручил ему от имени Совета ценный подарок - золотые карманные часы с цепочкой. Его Святейшеству весьма понравился дар, и он, вместе с выражением благодарности правительству за него, попросил сделать на крышке часов дарственную надпись⁷⁰ .
       15 мая 1944 года в 6 часов 50 минут Святейший Патриарх Сергий скоропостижно скончался. В 8 часов того же дня в здание Патриархии прибыл митрополит Крутицкий Николай и совершил первую литию у одра почившего. В 9 часов 30 минут члены Священного Синода вместе со срочно приехавшим Г. Г. Карповым прошли в патриарший рабочий кабинет, осмотрели письменный стол, обнаружили запечатанный личной печатью Патриарха Сергия конверт с духовным завещанием и вскрыли его.
       Тем временем священнослужители одели почившего в полное патриаршее облачение и положили во гроб, который установили в зале-ризнице перед открытыми дверями домового храма. Иерархи во главе с Патриаршим Местоблюстителем митрополитом Ленинградским и Новгородским Алексием совершили у гроба панихиду. К тому времени верующие москвичи стали заполнять залы резиденции Московской Патриархии. Отдельными группами прибывали представители приходов со своим духовенством, у гроба не прерывали чтение Евангелия священники, заупокойные служения следовали одно за другим до тех пор, пока гроб оставался в Патриархии. 16 мая тело Святейшего Патриарха Сергия было перевезено в Богоявленский Елоховский собор, где 18 мая состоялось погребение⁷¹ .
       С 21 по 23 ноября 1944 года в здании резиденции в Чистом переулке заседал Собор епископов, главной целью которого была подготовка Поместного Собора. 2 февраля 1945 года на Поместном Соборе, проходившем в здании храма Воскресения Христова в Сокольниках, митрополит Алексий был избран Патриархом Московским и всея Руси. В Патриаршей и Синодальной резиденции состоялся торжественный прием для многочисленных церковных делегаций, прибывших на Собор из зарубежных стран⁷² . Во время этого приема главы и Представители Поместных Православных Церквей, прибывшие в Москву на Собор и интронизацию вновь избранного Патриарха Московского и всея Руси по древнему обычаю обменялись со Святейшим Алексием I памятными дарами⁷³ .
       Характерные черты быта, обстановки и установленного порядка в патриаршей резиденции того времени описал в своих воспоминаниях регент патриаршего хора Храма Христа Спасителя Николай Сергеевич Георгиевский, еще мальчиком посещавший воскресные богослужения в крестовом храме Патриархии: "Через небольшую комнатку налево, с письменным столом дежурного, зеркалом и двумя венецианскими стульчиками, мы проходили в зал, где была устроена домашняя церковь Патриарха - в честь Владимирской иконы Божией Матери. Здесь преобладал запах крепкого росного ладана. Ровно в 10 часов 30 минут утра, с боем больших напольных часов в ризнице, которая примыкала к крестовой церкви, открывались внутренние двери и, слегка опираясь на палку, выходил Святейший Патриарх Алексий, делая общий полупоклон, здороваясь таким образом с нами и обводя нас с улыбкой своими чудесными глазами, проходил на свое место в углу, где было его кресло и орлец под ноги...
       Богослужение укладывалось в час - час пятнадцать минут. Патриарх, милостиво улыбаясь, всегда говорил присутствующим: "Пожалуйте за стол", - и проходил во внутренние покои. Потом шли в столовую, через ризницу и Красный зал, в котором мне всегда нравилось изображение святого великомученика и Победоносца Георгия на коне, поражающего змия, исполненное на стекле. В красивой позолоченной раме, поставленное перед окном "на просвет", изображение смотрелось как очень красочный витраж. Я гордился, что наша фамилия Георгиевских созвучна этому великолепному изображению, которое очень любил и Святейший Патриарх, бережно перевезший его из блокадного Ленинграда в Москву.
       За столом никогда не было ни натянутости, ни молчания. Святейший, сам ценивший и любивший хороший юмор "как проявление здоровья и остроты ума", не любил, как он говорил, "сидящих Собакевичей", имея в виду персонаж из поэмы Н. В. Гоголя "Мертвые души", который "слова не вымолвил, пока не убрал всего осетра целиком". Здесь царили умные беседы и веселые истории"⁷⁴ .
       Устроенный еще при Святейшем Патриархе Сергии, крестовый храм в правом ризалите дома до 1957 года не имел иконостаса, и алтарной преградой в нем служил шелковый занавес, за которым находились престол и аналои с иконами. В одном из углов храмового помещения, слева от входа, было патриаршее место с креслом, по стенам были развешаны многочисленные образа. В соседней ризнице, перестроенной много позже, при Святейшем Патриархе Пимене, в гостиную - Белый зал, в закрытых шкафах хранились патриаршие облачения. В бывшей келлии Святейшего Патриарха Сергия, в левом ризалите, была размещена личная библиотека Патриарха Алексия I.
       Из прихожей можно попасть в приемный зал, который сообщается с кабинетом Патриарха. Приемный зал имеет выход в небольшой приусадебный сад с беседкой в левом углу участка, позднее перестроенной в двухэтажный флигелек. Из приемного зала есть проход к крутой лестнице, ведущей на антресоли и в мезонин.
       В антресольном полуэтаже первоначально находились рабочие кабинеты Управляющего делами протопресвитера Николая Колчицкого и Председателя ОВЦС митрополита Николая (Ярушевича), который в отсутствие Святейшего Алексия в Москве от его имени принимал в доме почетных гостей. Там же размещались Канцелярия Святейшего Патриарха и Издательский отдел.
       В одном из помещений мезонина хранились многочисленные ордена и подарки, полученные Патриархом Алексием I от Предстоятелей Поместных Православных и инославных Церквей, глав иностранных государств. Здесь же находилась бухгалтерия. В подвале имелось несколько служебных помещений, в том числе архив, кухня, трапезная для персонала Патриархии, кладовые.
       Все же небольшая городская усадьба не могла вместить все Синодальные отделы Русской Православной Церкви, а также службы Московской Патриархии и Московского Епархиального управления. Это побудило Святейшего Патриарха Алексия I к поиску возможности приобретения или строительства дополнительных административных и хозяйственных зданий. Во время новой встречи с председателем Совнаркома СССР И. В. Сталиным 10 апреля 1945 года Патриарх Алексий ходатайствовал о получении разрешения на строительство в Москве Православного центра⁷⁵ .
       На территории переданной Московской Патриархии усадьбы в Чистом переулке имелись большие складские помещения и конюшни. Большая часть этих помещений вскоре была перестроена в двухэтажный служебный дом. В служебном доме были размещены Управление делами Московской Патриархии, Отдел внешних церковных сношений и Хозяйственное управление. В этом здании кроме всего прочего было обустроено несколько комнат для гостей Святейшего Патриарха.
       С августа 1948 года Издательский отдел и Московское Епархиальное управление продолжили свою деятельность в Лопухинском корпусе бывшего Новодевичьего монастыря, в котором с июня 1944 года находился Православный Богословский институт, и в обширных помещениях при трапезном храме в честь Успения Пресвятой Богородицы в том же монастыре. Московские Духовные школы с 1948/49 учебного года продолжили свою деятельность в Троице-Сергиевой Лавре.
       Для устройства загородной резиденции Патриарха в 1952 году был получен участок в Подмосковье, в селе Лукино (станция Переделкино Киевской ж/д). На территории резиденции находилась старинная усадьба с прилегающим храмом в честь Преображения Господня (ныне Патриаршее подворье в Переделкине).
       В первой половине 1962 года Отделом внешних церковных сношений было приобретено здание на улице Рылеева, ставшее на долгие годы местом его многосторонней деятельности.
       В начале 1980-х годов Московская Патриархия получила обширный флигель, находившийся на прилегавшей территории и издавна принадлежавший усадьбе в Чистом переулке. 23 июня 1983 года состоялось освящение этого нового административного корпуса, в котором разместились Управление делами Московской Патриархии, Учебный и Пенсионный комитеты при Священном Синоде⁷⁶ .
       К празднованию 1000-летия Крещения Руси в 1988 году Русской Православной Церкви был возвращен комплекс сооружений древнего Данилова монастыря в Москве - для устройства там нового административного центра. В результате исключительных по объему реставрационных и строительных работ в монастыре были сооружены официальная резиденция Патриарха Московского и всея Руси, а также здание для Отдела внешних церковных сношений.
       Дом в Чистом переулке остался рабочей резиденцией Святейшего Патриарха Алексия II. В здании бережно сохраняются реликвии памятных событий истекших десятилетий. О первых шагах по обустройству на новом месте напоминают собранные в Красном зале детали его убранства времени Святейшего Патриарха Сергия и Святейшего Патриарха Алексия I: овальный стол для заседаний из красного дерева и другие предметы мебели, массивная люстра с хрустальными подвесками, старинные кабинетные часы и подсвечники-канделябры, живописные полотна в строгих деревянных рамах: "Патриарх Гермоген с боярами" и "Несение креста". У центрального окна, выходящего в переулок, по-прежнему стоит на высокой тумбе любимый Святейшим Патриархом Алексием I изящный витраж с изображением святого великомученика и Победоносца Георгия, не покидающий Красный зал вот уже почти шестьдесят лет.

ПРИМЕЧАНИЯ

       ¹ Алексеев В. Неожиданный диалог: О встрече Сталина с руководством Православной Церкви // Агитатор. 1989. № 6. С. 41-44.
       ² Васильева Ольга, Кнышевский Павел. Тайная Вечеря // Литературная Россия. 1991. № 39, С. 20-21.
       ³ Пичета В. И. Домашний быт Московских Патриархов // Москва в ее прошлом и настоящем. Вып. 4. М., 1910. С. 107-123.
       ⁴ Горбунов Ю. Троицкое подворье // Московский журнал. 1995. № 12. С. 50-51.
       ⁵ Памятники архитектуры Москвы: Территория между Садовым кольцом и границами города XVIII века (от Земляного до Камер-коллежского вала). М., 1998. С. 163, 183-184.
       ⁶ Сорок сороков. В 4 т. / Авт.-сост. П. Г. Паламарчук. Т. 3. М., 1995. С. 441-448.
       ⁷ Волков Сергей. Последние у Троицы: Воспоминания о Московской Духовной академии (1917-1920). М., СПб., 1995. С. 225-227.
       ⁸ Будучи допрошенным в качестве свидетеля на судебном процессе по делу о сопротивлении изъятию церковных ценностей в Москве 5 мая 1922 года, Святейший Патриарх Тихон в ответ на вопрос обвинителя о месторасположении Епархиального совета пояснил: "Епархиальный совет занимается в том же доме, где я живу. У нас живут я, управляющий епархией, затем и совет и есть еще 13 комнат, которые числятся, что я занимаю". См.: Вострышев Михаил. Божий избранник: Крестный путь Святителя Тихона, Патриарха Московского и всея России. М., 1990. С. 181.
       ⁹ Протопресвитер Михаил Польский. Новые мученики российские. В 2-х т. Т. 1. Джорданвилль, 1949. С. 99-102.
       ¹⁰ Цит по кн.: Вострышев Михаил. Указ. соч. С. 71.
       ¹¹ Голубцов Сергий. Московское духовенство в преддверии и в начале гонений 1917-1922 гг. М., 1999. С. 103.
       ¹² Кривова Н. А. Власть и Церковь в 1922- 1925 гг.: Политбюро и ГПУ в борьбе за церковные ценности и политическое подчинение духовенства. М., 1997. С. 159-161.
       ¹³ Регельсон Лев. Трагедия Русской Церкви 1917-1945. Париж, 1977. С. 286-291.
       ¹⁴ Левитин-Краснов А., Шавров В. Очерки из истории русской церковной смуты. М., 1996. С. 65-66; Протодиакон Сергий Голубцов. Троице-Сергиева Лавра за последние сто лет. М., 1998. С. 51.
       ¹⁵ Волков Сергей. Указ. соч. С. 232-235.
       ¹⁶ Донской монастырь: Краткий путеводитель. / Сост. Т. Д. Божутина. М., 1988. С. 19-21.
       ¹⁷ Вешнева Мария. Это память о днях в Донском... (осень 1922 - весна 1923) // Юность. 1990. № 9. С. 77.
       ¹⁸ Вешнева Мария. Указ. соч. С. 78-79.
       ¹⁹ Кривова Н. А. Указ. соч. С. 165-198.
       ²⁰ Миронова В. М. В гостях / Подборка статей: Святейший Патриарх Тихон в воспоминаниях современников // ЖМП. 1993. № 12. С. 11-12.
       ²¹ Кузнецов А. И. Мои воспоминания о встречах с Патриархом Тихоном / Подборка статей: Святейший Патриарх Тихон в воспоминаниях современников // ЖМП. 1993. № 12. С. 17-21.
       ²² Вострышев Михаил. Указ. соч. С. 137.
       ²³ Одинцов М. И. Жребий пастыря // Наука и религия. 1989. № 6. С. 34.
       ²⁴ Власов П. Обитель милосердия. М., 1991. С. 124.
       ²⁵ Сорок сороков: в 4-х т. / Авт.-сост. П. Г. Паламарчук. Т. 3. М., 1995. С. 229-230.
       ²⁶ Иеромонах Дамаскин (Орловский). "Я теперь не умру..." // ЖМП. 1993. № 1. С. 21.
       ²⁷ Регельсон Лев. Указ. соч. С. 416-417.
       ²⁸ Митрополит Елевферий. Неделя в Патриархии: Впечатления и наблюдения от поездки в Москву. Париж, 1933. С. 19.
       ²⁹ Там же. С. 19-20.
       ³⁰ Там же. С. 21.
       ³¹ Алексеев Семен Иванович (1829-1905) торговал иконами и церковной утварью на Никольской улице в Москве. Ему принадлежали несколько крупных городских домовладений, и в том числе три дачи на Большой Оленьей улице в Сокольниках. См.: Сокольники. Вып. 2 / Сб. статей под ред. Ю. Н. Соловьевой. М., 2002. С. 27.
       ³² Дело Московской городской управы об оценке владения, принадлежащего Татьяне Васильевне Алексеевой, по улицам Ермаковской и Колодезной. Начато 20 февраля 1901 года, окончено 10 октября 1914 года. ЦИАМ. Ф. 179. Оп. 62. Т. 3. Д. 5414. Л. 1-93.
       ³³ Вся Москва: Адресно-справочная книга на 1926 г. М., 1926. С. 116.
       ³⁴ В книге воспоминаний митрополита Елевферия, изданной спустя пять лет после его поездки в Москву, на с. 19 отмечено, что дом Патриархии в Сокольниках числился под № 9 по улице Короленко. Однако, как представляется, это указание является результатом опечатки ("дом № 9" вместо "дом № 3") или связано с ошибкой памяти мемуариста. В 1926 году, то есть накануне посещения дома Владыкой Елевферием, нумерация домов по нечетной стороне улицы Короленко заканчивалась № 7. (См.: Вся Москва. Указ. соч. С. 116). В дореволюционное время на Ермаковской улице существовало домовладение № 9, находившееся рядом с владением № 7 в квартале между улицами Колодезной и Стромынкой. Но в этих владениях, судя по их описаниям 1914 года, "дачный барский дом" внутри двора с садом отсутствовал. См.: Дела Московской городской управы по оценке владений по Ермаковской улице, принадлежавших Т. Ф. Глазовой (дом № 7) и И. Ф. Теперкину (дом № 9), выполненной в сентябре 1914 года. ЦИАМ. Ф. 179. Оп. 63. Д. 5629. Л. 1-6; Д. 5746, Л. 1-8 об.
       ³⁵ Журнал Московской Патриархии в 1931-1935 годы. М., 2001. С. 13.
       ³⁶ Хибарин И. Протопресвитер Николай Феодорович Колчицкий (некролог) // ЖМП. 1961. № 2. С. 24-28.
       ³⁷ Козлов В. Ф. Московское старообрядчество в России. XVII-ХХ века (храмы, молельни, общественные организации и учреждения) // Сборник научных трудов / Отв. ред. и сост. Е. М. Юхименко. М., 1999. С. 214.
       ³⁸ Обширное домовладение в 2000 кв. сажен под № 4 в Девкином переулке купил в 1902 году у крестьянки А. П. Самцовой дворянин Г. А. фон Кеппен и сдал его в аренду Акционерному обществу производства бетонных и строительных работ Ю. А. Гука. В левой части этого владения был выделен участок площадью 200 кв. сажен для арендатора О. Б. Зихтига, который построил на нем кирпичное здание производственного назначения (для мастерских, кузницы) и складов. На участке О. Б. Зихтига, получившего № 6 по Девкину переулку, в 1913 году построек жилого назначения не было, за исключением дворницкой. (См.: Дела Московской городской управы по оценке владений, принадлежащих Г. А. фон Кеппену по Девкину переулку № 4-6. ЦИАМ. Ф. 179. Оп. 63. Д. 655. Л. 1-10; Д. 677. Л. 1-23).
       ³⁹ Письмо Патриарха Алексия (Симанского) председателю Совета по делам Русской Православной Церкви Г. Г. Карпову от 16 сентября 1948 года. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 2. Д. 34. Л. 152.
       ⁴⁰ Малык К. Высокопреосвященный митрополит Иоанн // ЖМП. 1990. № 2. С. 42-43.
       ⁴¹ Сестра милосердия Марфо-Мариинской обители в Москве Александра Владимировна Медведникова (1873- 1973) была доктором медицины Лозаннского университета и работала в военных госпиталях в Первую мировую войну. См. о ней: Медведников Г. Сестра милосердия: об Александре Владимировне Медведниковой // Московский журнал. 1991. № 2. С. 57-58.
       ⁴² Иеродиакон С. Л. Сергий, архиепископ Горьковский и Арзамасский // ЖМП. 1943. № 3. С. 13-16.
       ⁴³ Сорок сороков. В 4 т. / Авт.-сост. П. Г. Паламарчук. Т. 3. М., 1995. С. 222-223.
       ⁴⁴ В октябре 1941 года, срочно покидая Москву, Владыка Сергий оставил свои келейные образа и святыни на хранение врачу А. В. Медведниковой. Но матушка Александра вскоре была вызвана к Блаженнейшему в Ульяновск и была вынуждена передать порученные ей иконы своим родственникам в Москве, которые, в свою очередь, отдали их на сохранение в семью прихожанина Елоховского собора Н. Е. Пестова. В 1942 году А. В. Медведникова была арестована в Ульяновске и вернулась в Москву только в 1954 году. Келейные иконы митрополита Сергия находились в квартире зятя Н. Е. Пестова, священника Владимира Соколова, в Подмосковье, и после ограбления злоумышленниками его дома бесследно исчезли. См.: Соколова Н. Н. Под кровом Всевышнего / Под ред. епископа Сергия (Соколова). Новосибирск, 1998. С. 167-171, 345- 348.
       ⁴⁵ Первый пункт духовного завещания митрополита Московского и Коломенского Сергия гласил: "В случае моей смерти или невозможности исполнять должность Патриаршего Местоблюстителя эта должность во всем объеме присвоенных ей патриарших прав и обязанностей переходит к Преосвященному митрополиту Ленинградскому и Новгородскому Алексию (Симанскому), если последний не окажется в возможности вступить в должность, таковая переходит к Преосвященному архиепископу Можайскому Сергию (Гришину); если же и его не окажется в возможности, то к Преосвященному митрополиту Киевскому Николаю (Ярушевичу). См.: Журнал Священного Синода от 15 мая 1944 года. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 2. Д. 2а. Л. 83-84.
       ⁴⁶ Указ Патриаршего Местоблюстителя Сергия, митрополита Московского и Коломенского, от 15 декабря 1941 года. Архив ЦНЦ "Православная энциклопедия". Ф. 3. Оп. 2. Д. 16. Л. 4.; Казем-Бек А. А. Жизнеописание Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия I // Богословские труды. Юбилейный сборник к 120-летию со дня рождения Святейшего Патриарха Алексия. 1998. С. 117.
       ⁴⁷ Письмо митрополита Николая (Ярушевича) митрополиту Сергию (Страгородскому) от 28 февраля 1942 года. Архив Московской Патриархии. Опубл.: Религиозные организации в СССР накануне и в первые годы Великой Отечественной войны (1938-1943 гг.). Публ. М. И. Одинцова. // Отечественные архивы. 1995. № 2. С. 49.
       ⁴⁸ Письмо митрополита Николая (Ярушевича) митрополиту Сергию (Страгородскому) от 31 октября 1942 года. Архив Московской Патриархии. Опубл.: Там же. С. 59- 60.
       ⁴⁹ Шкаровский М. В. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве. М., 2000. С. 202-203.
       ⁵⁰ Александр, епископ Молотовский. Годовщина знаменательных для Русской Церкви событий (4-8-12 сентября 1943 года) // ЖМП. 1944. № 9. С. 9-10.
       ⁵¹ Записи бесед Г. Г. Карпова с митрополитом Николаем (Ярушевичем) в Совете по делам Русской Православной Церкви от 29 мая, 3 июля, 17 сентября 1959 года. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 2. Д. 255. Л. 46, 55,77.
       ⁵² Записано в 2002 году со слов В. Н. Кузнецова, который по просьбе автора составил план и описание расположения помещений Архиерейского дома в Елохове.
       ⁵³ Георгиевский Н. С. "Да ведают потомки православных..." // Московский журнал. 2001. № 12. С. 29.
       ⁵⁴ Гершензон М. Грибоедовская Москва. М., 1916. С. 103- 110; Свербеев Д. И. Записки Дмитрия Ивановича Свербеева. М., 1899. Т. 1. С. 260-262; Жихарев С. П. Записки современника (Дневник студента) М., 1953. С. 326, 713.
       ⁵⁵ Планы домовладений по Обуховскому переулку, собранные по материалам РГАДА и ЦИАМ при историко-архитектурном обследовании центра города Москвы, район № 19, квартал № 157. Архив Управления государственного контроля охраны и использования памятников истории и культуры города Москвы. Д. 444/94. Л. 28-33.
       ⁵⁶ Памятники архитектуры Москвы: Земляной город. М., 1989. С. 80.
       ⁵⁷ История финансового краха Н. К. Бакланова описана в мемуарах его современника: Варенцов Н. А. Слышанное. Виденное. Передуманное. Пережитое. М., 1999. С. 324-326.
       ⁵⁸ С. А. Протопопов был директором правления Товарищества Городищенской фабрики Четверикова, совладельцем Торгового дома "Степан Протопопов с братьями" (производство и продажа восковых свечей), председателем правления Северного страхового общества, председателем правления Московского торгового банка, председателем совета Московского купеческого общества взаимного кредита и др. См.: Четвериков С. И. Невозвратное прошлое. М., 2001. С. 133.
       ⁵⁹ Ульянова Г. Н. Благотворительность московских предпринимателей. 1860-1914. М., 1999. С. 434-435.
       ⁶⁰ Православная Москва в начале ХХ века / Авт.-сост. А. Н. Казакевич и А. М. Шарипов. М., 2001. С. 373.
       ⁶¹ Памяти С. А. Протопопова. Выступление А. П. Перепелкина на годичном собрании Елизаветинского благотворительного общества 16 января 1916 года. ЦИАМ. Ф. 196. Оп. 2. Д. 286. Л. 11-12.
       ⁶² Дело Московской городской управы об оценке владения, принадлежащего Протопоповой Марии Ивановне, жене мануфактур-советника, Пречистенской части I участка, № 307/238. Начато 20 марта 1900 года, окончено 14 июня 1910 года. ЦИАМ. Ф. 179. Оп. 62. Д. 8654. Л. 1-15.
       ⁶³ О'Коннор Тимоти Эдвард. Георгий Чичерин и советская внешняя политика. 1918-1930 / Пер. с англ. М., 1991. С. 136-138.
       ⁶⁴ Дирксен фон Герберт. Москва, Токио, Лондон / Пер. с нем. М., 2001. С. 178.
       ⁶⁵ Кегель Герхард. В бурях нынешнего века / Пер. с нем., М., 1987. С. 137. Очевидно, что резиденция посла и ее обитатели оказались под пристальным наблюдением советских спецслужб. Контрразведка Главного управления госбезопасности НКВД СССР сумела завербовать личного камердинера посла Ганса Флегеля и его жену, от которых была получена ценная информация о подготовке к войне с СССР. От Г. Флегеля, в частности, стало известно, что уже в марте 1941 года в подвале особняка начали сжигать документы архива посольства на случай срочной эвакуации. В отсутствии самого Шуленбурга секретный агент НКВД "Колонист", он же Николай Иванович Кузнецов (1911-1944), в будущем - знаменитый разведчик, Герой Советского Союза, уговорил Г. Флегеля показать ему особняк в Чистом переулке и затем составил план помещений, подробное описание кабинета посла и даже предметов на его рабочем столе. См.: Гладков Теодор. Легенда советской разведки. М., 2001. С. 81-93.
       ⁶⁶ Воскресенская З. Теперь я могу сказать правду // Сб.: Тайна Зои Воскресенской. М., 1998., С. 19. Понимая опасность и гибельность для немецкого народа войны против Советского Союза, Шуленбург примкнул во время Второй мировой войны к антигитлеровской оппозиции, участвовал в заговоре 20 июля 1944 года и был казнен 10 ноября 1944 года после провала путча.
       ⁶⁷ Кегель Герхард. Указ. соч. С. 221-230.
       ⁶⁸ Гладков Теодор. Указ. соч. С. 94.
       ⁶⁹ Пребывание делегации Англиканской Церкви в Москве // ЖМП. 1943. № 2. С. 18-23.
       ⁷⁰ В правительственный подарок Патриарху Сергию ко дню 77-летия помимо часов входили отрезы материй для шитья повседневной монашеской одежды и белья, а также продукты и напитки к праздничному столу. Кроме того, Г. Г. Карповым было сообщено, что по поручению Совета был размещен заказ на изготовление в дар Патриарху 25 метров шелкового бархата зеленого цвета для патриаршей мантии. См.: Докладная записка Г. Г. Карпова В. М. Молотову. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 3. Л. 58, опубл. в: Религиозные организации в годы Великой Отечественной войны (1943- 1945 годы) / Публ. М. И. Одинцова // Отечественные архивы. 1995. № 3. С. 49.
       ⁷¹ Патриарх Сергий и его духовное наследство. М., 1948. С. 146-147.
       ⁷² Справка о мероприятиях по проведению Поместного Собора, подписанная Г. Г. Карповым (без даты). ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 2. Д. 32. Л. 86-89. Центральная студия документальных фильмов по заказу Московской Патриархии выпустила кинофильм "Поместный Собор Русской Православной Церкви. 1945 год" (режиссер М. Славинская), в который вошли уникальные кадры событий 1945 года, и в частности упомянутого приема в резиденции в Чистом переулке. На кинопленке запечатлены внешний вид здания военных лет и интерьер зала заседаний со скромным убранством того времени. В 2001 году Издательским Советом Русской Православной Церкви была выпущена видеокопия этого фильма.
       ⁷³ Правительство СССР дало поручение Наркомпросу безвозмездно передать множество предметов из фондов государственных музеев Москвы и Загорска общей стоимостью до полумиллиона рублей (иконы в дорогих окладах, золотые панагии и кресты с драгоценными камнями, шитые золотом митры и архиерейские облачения из золотой парчи) для употребления в качестве подарков от имени Московской Патриархии зарубежным гостям Поместного Собора 1945 года. См.: Список подарков, врученных Патриархам, их представителям и сопровождающим их лицам, подписанный Святейшим Патриархом Алексием 12 февраля 1945 года. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 2. Д. 32. Л. 176-177.
       ⁷⁴ Георгиевский Николай. 50 лет в строю: Судьба генерала А. А. Игнатьева // Десятина. 2001. № 8 (59). С. 7.
       ⁷⁵ Шкаровский М. В. Указ. соч. С. 332.
       ⁷⁶ И. Б. Освящение нового здания Московской Патриархии // ЖМП. 1983. № 9. С. 17-18.

В. ЛЮБАРТОВИЧ,
профессор Московского Государственного университета инженерной экологии,
лауреат Макариевской премии I степени в номинации "История Москвы"

Митрополит Московский
и Коломенский Сергий (Страгородский)

Митрополит Ленинградский
и Новгородский Алексий (Симанский)

Митрополит Киевский и Галицкий,
Экзарх Украины Николай (Ярушевич)

Подворье Троице-Сергиевой Лавры в Москве на Самотеке (2-й Троицкий пер., д. 6 а)

Парадная лестница в особняке на Самотеке

Зал с портретами митрополитов Московских

Интерьер и детали убранства
Троицкого подворья

Донской монастырь. Дом наместника

Келья Патриарха Тихона

Святейший Патриарх Тихон

Комната келейника

Столовая в домике Патриарха Тихона

Рабочий кабинет Патриарха Тихона

Лестница на второй этаж

Комплекс жилых зданий
(ул. Короленко, д. № 7 и 9)
на месте резиденции Патриаршего Местоблюстителя

Патриарший Местоблюститель
митрополит Петр (Полянский)

Производственное здание
(ул. Бауманская, д. 6)
на месте Митрополичьего дома

Патриарший Местоблюститель
Блаженнейший митрополит Сергий (Страгородский)

Патриаршая резиденция в Чистом переулке

Святейший Патриарх Алексий I
в своем рабочем кабинете в резиденции
в Чистом переулке.
Конец 1940-х годов

Святейший Патриарх Алексий I
с иностранными гостями на территории
Патриаршей резиденции в Чистом переулке.
Крайний справа - протопресвитер Н. Колчицкий
1940-1950-е годы. Фото из архива Г. Л. Качурина

Святейший Патриарх Алексий II
в своем рабочем кабинете в резиденции в Чистом переулке.
Июль 2003 года

Синодальный зал

Детали убранства,
сохранившиеся с 1940-х годов

Детали убранства,
сохранившиеся с 1940-х годов

"Патриарх Гермоген с боярами".
Художник Геллер

"Несение креста".
1886 год

Приемный зал

Алтарь Владимирского храма

Храм в честь Владимирской иконы
Божией Матери

Икона Божией Матери "Троеручица"

Интерьер Владимирского храма

Белый зал (бывшая ризница)

Обеденный зал