 |
ЖУРНАЛ МОСКОВСКОЙ ПАТРИАРХИИ
| 05-2004 |
ЦЕРКОВНАЯ ИСТОРИЯ
О жизни и роли в церковной истории XX века
архиепископа Астраханского Филиппа (Ставицкого)
Ежегодная выставка-ярмарка "Русь православная" в Московском Гостином дворе в нынешнем году была посвящена новомученикам и исповедникам Российским. Из Астраханской епархии сюда прибыли святыни, которыми особенно дорожат астраханцы: архиерейский посох священномученика Митрофана (Краснопольского, † 1919), портрет священномученика Фаддея (Успенского, † 1937), митра архиепископа Филиппа (Ставицкого, † 1952). О Владыке Филиппе мы и хотим рассказать читателям "Журнала Московской Патриархии".
В 1908 году три друга: Виталий, Полиевкт и Николай - приступили к раке Преподобного Сергия и дали обет посвятить жизнь Богу и Церкви, приняв монашеский сан. Вскоре Виталий Ставицкий исполнил это решение и принял монашество с наречением имени Филипп. Второй товарищ, Полиевкт, почему-то склонился к женитьбе. В назначенный час, когда он был уже готов к венцу, внезапный сердечный приступ унес его жизнь. Невеста ждала в храме, где ее и настигла новость о скоропостижной кончине избранника. Впоследствии девушка приняла постриг, поняв и приняв волю Всевышнего, Который прежде нее избрал Себе юного и чистого Полиевкта, и понесла за него данный обет.
"Бог наш - Бог Ревнитель, - отозвался на это всех взбудоражившее происшествие ректор, Преосвященный Евдоким, в надгробном слове. - Этот юноша дал клятвенное обещание обручить себя Ему, и Господь взял его к Себе прежде, чем он мог погрешить против клятвы".
К концу того же 1908 года пострижеником Сергиевой Лавры стал и Николай Звездинский, будущий выдающийся архиерей Русской Церкви, ныне священномученик Серафим.
Тысячи посетителей в дни проведения выставки "Русь православная" имели возможность увидеть и почтить реликвии, связанные с памятью архиепископа Дмитровского Серафима (Звездинского): части его облачения и личные вещи. А рядом, на другом стенде, были представлены панагии и митра архиепископа Астраханского Филиппа (Ставицкого). "Вот и соединил Господь вновь двух товарищей-семинаристов, церковных соратников", - думалось в эти минуты. Вот и явился повод размыслить о возможных пределах подвига и свершений чистого человеческого духа, которому при содействии Божием покоряются самые недоступные вершины, устраиваются ко благу самые трудные миссии и обстоятельства.
В глазах дмитровцев Владыка Серафим был всегда человеком, дела и мысли которого всецело обращены к служению Богу. Таким же для астраханцев был и незабвенный Владыка Филипп. Оба они принадлежали к собору отечественных иерархов, жизнь и деятельность которых пришлись на необычайно переменчивое и сложное время. Испытания эти начались еще до большевицких гонений и состояли в многочисленных сомнениях и спорах, раздиравших Церковь с начала ХХ века, в постоянной скорби за ухудшавшуюся нравственную обстановку в обществе и кропотливых трудах по налаживанию монастырской и приходской жизни.
Большая часть служения Владыки Филиппа - двадцать четыре года - протекла в Астрахани, с жителями которой его связывали тесные духовные узы. Связь эта не прерывалась даже тогда, когда архипастырь был разлучен с ними длительными ссылками и заключением. На место служения, к астраханцам, от Владыки открыто и тайно шли письма, в которых он беседовал с паствой так живо и просто, как будто имел каждого у себя перед глазами.
Владыка Филипп прибыл в Астрахань 1 марта 1928 года. Епархия перед тем со слезами проводила своего прежнего архиерея, широко известного и почитаемого как ныне, так и при жизни, архиепископа Фаддея (Успенского). Сложившиеся неблагоприятные для Церкви условия, чреватые многими новыми угрозами, требовали от того спешно оказаться ближе к Москве, а именно на Тверской кафедре, где впоследствии Владыка Фаддей и принял мученический венец.
Знакомство с новым архиереем обычно происходит официально и осторожно, тем более после расставания с прежним, чтимым и опытным архипастырем. Астраханцы внимательно вглядывались в облик того, кто приехал на смену. Но архиепископ Филипп был действительно необыкновенным человеком. С первых своих шагов на Астраханской земле он сразу расположил к себе духовенство и паству. Все увидели в нем достойного преемника трудов и традиций архиепископа Фаддея на старинном престоле Астраханских епископов.
Свою деятельность новый архиерей начал весьма неожиданным образом: принялся обучать молившихся общенародному пению. Владыка резко высказался против укоренившегося на многих приходах, как называл это он сам, "безобразного театрального пения". В своих посланиях Приходским советам он дал подробные указания, как правильно, с духовной и уставной точки зрения, устраивать чтение и пение за богослужением. Все это было тем удивительнее, что Астрахань почти целиком в тот момент была охвачена тяжкой обновленческой смутой.
При поддержке советских властей к раскольникам отходил один храм за другим. Обновленцам к тому времени принадлежали пятнадцать из двадцати пяти действующих церквей. Однако архиепископ Филипп оставался невозмутимым. За каждым богослужением он произносил обстоятельную проповедь и поучение нравственного содержания, еженедельно после акафистов и великих вечерен, сопровождавшихся общим пением, вел беседы с верующими. И это возымело действие: церковный народ успокоился, почувствовал себя увереннее, ушло смятение, которое поселяется в слабой душе всякий раз, когда будущее неизвестно, а вокруг торжествуют неправда и злоба. Приходская жизнь в немногочисленных на то время "староцерковнических", патриарших приходах стала налаживаться, производить на собрание то размеренное, строгое и серьезное действие, которое присуще истинному православному обряду и которого так не хватало обуреваемым тревогой и недоумением людям.
Владыка Филипп был замечательным проповедником. Речь его была образной и убедительной, уста его глаголали "от избытка сердца". Благодаря своей неутомимой энергии и вниманию к народу и духовенству он уже в первый год своего пребывания в Астрахани приобрел огромный авторитет и был окружен всеобщей любовью. Не смущаясь тяжестью обстоятельств, он продолжал настаивать на возврате православным всех переданных обновленцам церквей. И чудо! То ли по причине этого неколебимого спокойствия и последовательности, то ли из-за уныния и расстройства, воцарившихся к тому времени в их собственных рядах, раскольники начали искать способ примириться с епархией. Ни о каком компромиссе Владыка Филипп, конечно, не хотел и слышать. Он категорически требовал возвращения захваченных храмов и присоединения раскольничьего духовенства через покаяние. Эта решительность вскоре стала приносить плоды: приходы, бывшие в руках обновленцев, потянулись назад, к Патриаршей Церкви.
Однако в астраханских "органах" быстро отметили растущие число и организованность верующих, энергичные действия епархиального руководства. К осени 1929 года от ретивого архиерея решили избавиться. 26 сентября, под праздник Воздвижения Креста Господня, Владыку Филиппа арестовали. Вместе с ним в тюрьму были заключены еще четверо наиболее видных и деятельных астраханских священнослужителей. Всем предъявили одинаковые обвинения в контрреволюционной агитации и организации заговора духовенства. В местной печати была развернута беспримерная клевета на церковный клир. В частности, архиепископа Филиппа огульно обвиняли в безнравственности и различных излишествах. Это было верным признаком того, что сколько-нибудь заметных претензий к политическому или идеологическому содержанию деятельности Владыки власти предъявить не могли.
Владыка со спокойствием отвечал, убедительно раскрывая ложь сфабрикованных против него "свидетельских показаний" и тайных доносов. Но становилось все очевидней, что решение о наказании непокорного архиерея было принято еще прежде, до ареста и следствия. 3 января 1930 года особое совещание при коллегии ОГПУ приговорило его и четырех вместе с ним арестованных священнослужителей к высылке в Севкрай сроком на три года.
Архиепископа Филиппа должны были отправить из Астрахани к месту ссылки 1 марта 1930 года. Многие верующие астраханцы пришли в тот день проводить его из тюрьмы на вокзал. Власти отрядили небывалый конвой с оцеплением. На памяти у всех были события 24 мая 1919 года, когда в день прославления святителя Астраханского Иосифа в знак протеста против бесчинств "чрезвычаек" и взявших город частей Красной армии за другим астраханским архиереем, мучеником архиепископом Митрофаном (Краснопольским), улицы города заполнило шествие десятков тысяч православных. Тогда дело окончилось расстрелом крестного хода и множеством жертв. На сей раз большевики решили исключить вероятность какого-либо повторения прежних событий.
Охранявшие архиерея конные милиционеры грозились арестовать всякого, кто только приблизится к конвоируемым. На вокзале Владыку и других осужденных погрузили в товарный вагон. Поезд без промедления тронулся, увозя их в чужой и холодный край, в далекую ссылку...
Местом высылки для архиепископа Филиппа была назначена деревня Чукчино Усть-Цыльмского района Коми. Невзирая на столь дальнее расстояние, Владыка по-прежнему считал себя ответственным за поддержание порядка в епархии и наставление верующих. Переписка с далеким Севером хотя бы отчасти утешала и ободряла православных астраханцев в их бесприютном сиротстве: нового архиерея, чтобы заместить Владыку Филиппа, в Патриархии не нашлось, кафедра оставалась незанятой, решение общих вопросов принял на себя Саратовский Преосвященный [епископ Петр (Соколов, † 1937). - Прим. ред.], в ведении которого в те годы и без того была громадная территория на юге, в Среднем и Нижнем Поволжье. В ссылке Владыка Филипп приступил к литературно-богословской деятельности, составив для своих чад руководство в духовной жизни "Путь, и истина, и жизнь", которое переслал в Астрахань.
Пребывание Владыки Филиппа в Коми было недолгим. Весной 1931 года против него было снова заведено уголовное дело, и 6 октября 1931 года ссыльного приговорили к новому сроку, в пять лет. Владыку отправили дальше, в Сибирь, в Омский край. До 1933 года Владыка Филипп титульно еще оставался архиепископом Астраханским. 30 июля 1933 года последовал указ Синода об увольнении его на покой. 23 февраля 1937 года, по окончании срока ссылки, было решено назначить Владыку на Омскую кафедру, здесь же, в Сибири.
Но в августе 1937 года последовал новый арест, заключение и ссылка. Лишь в конце 1940 года, за полгода до начала войны, Владыке разрешили переехать в город Борисоглебск Московской области, на жительство к сестрам. Здесь он некоторое время, находясь за штатом, работал на должности лесного сторожа.
В 1943 году, когда началось "потепление" в церковно-государственных отношениях, для Владыки Филиппа появилась возможность возобновить архипастырское служение. Из Астрахани в Московскую Патриархию прибыла делегация с прошением о возвращении архиепископа Филиппа на Астраханскую кафедру. Однако астраханцев ждало сильное разочарование: митрополит Сергий (Страгородский) сообщил им, что Владыка Филипп уже назначен в Иркутск, добавив при этом, что Господь Астрахань не оставит и чтобы астраханцы усердно молились. По-видимому, имелись веские обстоятельства, которые удерживали Местоблюстителя Патриаршего престола от того, чтоб вернуть Владыку Филиппа на прежнее место служения.
В Москве астраханцам удалось повидаться с драгоценным для них отцом и наставником, который уже готовился отъезжать по своему новому назначению. Все вместе скорбели о невозможности быть вместе. И тут неожиданно пришло радостное известие: прежнее постановление отменено, архиепископ Филипп может ехать прямиком в Астрахань!
Долгожданное возвращение пришлось на 25 декабря, день памяти святителя Спиридона Тримифунтского. В постаревшем и поседевшем, коротко стриженном и почти безбородом человеке, одетом в ватные арестантские штаны и старые красноармейские ботинки, Владыку трудно было узнать. Но время испытаний состарило его только внешне - духом Владыка Филипп был так же бодр и еще больше окреп в вере. Радость встречи архиепископа Филиппа и паствы была обоюдной. Владыка со слезами вошел в кафедральный Покровский собор, благодаря Господа за Его милость, за встречу с этими родными людьми, за возвращение в родные стены.
Тотчас же по прибытии архипастырь развернул неутомимую, кипучую деятельность по церковному устроению возвращенной ему велением Божиим епархии. Такого могучего религиозного всплеска Астрахань не знала с 1930 года, когда Владыку Филиппа отправили в ссылку. Однако и масштабы необходимых трудов и преобразований были огромны.
Епархиальная жизнь и дела пребывали в полном упадке - на всю Астрахань богослужения проводились в единственном Покровском соборе. Остальные храмы стояли закрытые и поруганные, так что первоочередной задачей было немедленное увеличение числа действующих приходов в разных концах города. И уже в первое время Владыке удалось выхлопотать разрешение на открытие церкви во имя святителя Иоанна Златоуста, Спасо-Преображенского храма в Трусове, храма во имя святых Апостолов Петра и Павла в поселке Свободном и деревянного храма во имя Святителя и Чудотворца Николая "на Десятке".
Церковь во имя Иоанна Предтечи, построенная на Старом кладбище как обыкновенная надгробная часовня, была так мала, что в нее с трудом удавалось заносить для отпевания гроб с телом усопшего. По решению Владыки ее помещение в те годы расширили. Благодаря стараниям архиерея был также открыт ряд сельских приходов.
Если ко дню его возвращения в астраханских окрестностях не было ни одного действующего сельского храма, то за время его управления епархией, с 1943 по 1952 год, возобновились богослужения в церквах и молитвенных домах, расположенных в селах Черный Яр, Никольское, Капустин Яр, Соленое Займище, Кочковатка, Пироговка, Разино, Ильинка, Владимировка (ныне город Ахтубинск), Бертюль (ныне Красные Баррикады), Сероглазка и в городе Степном (ныне Элиста). В селе Ушаковка только что открывшийся приход местные власти почему-то сразу же закрыли.
Неподалеку от Астрахани лежал в руинах Сталинград. Для жителей этого героического города назначение архиепископа Филиппа временно управляющим Сталинградской епархией стало радостной и утешительной переменой. В 1949 году к Астраханской и Сталинградской епархиям присоединили еще и Саратовскую. Владыка Филипп стал именоваться архиепископом Астраханским и Саратовским. При этом на него возлагался надзор за одним из немногих в то время учебных заведений Русской Православной Церкви - Саратовской Духовной семинарией.
К тому времени традиция духовного образования в России была прервана. Богословские образовательные учреждения Церкви повсеместно закрылись, лекторы, администраторы и профессура подверглись гонениям, многие уехали в эмиграцию. Таким образом, пополнение епархий и приходов подготовленными кадрами совсем прекратилось. Многотрудное начинание, каковым является организация богословского и литургического преподавания, воспитание будущего духовенства требовали особого внимания, глубоких знаний и выучки. И на поприще обустройства семинарского обучения и быта Владыка Филипп проявил себя не только хорошим организатором и любящим отцом, но и видным педагогом, знатоком богословских и церковных наук.
Это был один из немногих переживших гонения архипастырей, хорошо знавших и глубоко почитавших традиции и опыт прежней, дореволюционной русской Духовной школы. Можно с уверенностью сказать: заслуженному архипастырю, Высокопреосвященному Филиппу, довелось внести значительный вклад в возобновление работы системы православного богословского и пастырского образования Русской Церкви. Особенно же заметными плоды его деятельности были в Саратове и окрестных епархиях, где еще до сих пор живы и с благодарностью вспоминают своего духовного отца и учителя семинаристы-воспитанники послевоенных лет, птенцы доброго гнезда Филиппова.
Владыка спешил послужить Богу на всяком месте, где только оказывался. Уже пожилой человек, здоровье и физические силы которого надломились в тюремном заключении и северных ссылках, он продолжал вести кипучую деятельность, оставаясь на удивление веселым и жизнерадостным, распространяя внутренний свет и вселяя уверенность во всех окружавших его. Едва ли хотя бы одно событие, хотя бы одна радостная перемена в церковной жизни тех лет для трех больших волжских епархий обошлись без его личного участия. Его тщанием и заботой были отстроены, отремонтированы и украшены десятки храмов, были возведены и расписаны десятки иконостасов, отреставрирована стенная живопись, заведена новая утварь, отлиты и подняты колокола. И самое главное, в этих храмах была возобновлена литургическая жизнь.
Многое из той храмовой обстановки, к которой привыкли и которую полюбили прихожане церквей Астрахани и других мест, до сего дня остается наглядным свидетельством талантов и трудолюбия замечательного человека и церковного деятеля - архиепископа Филиппа (Ставицкого).
Те, кто был близок к нему, могли видели Владыку за собственноручным изготовлением эскизов, за работой среди архитекторов, мастеров, с бригадами живописцев, за пробой колеров на строительных лесах, под самыми куполами, на колокольнях, на открытом им при епархии свечном заводе. С одними он советовался, других наставлял и учил.
Архиепископ Филипп был человеком большого ума, выдающихся организаторских способностей и сильной воли. От духовенства он требовал беззаветной и бескорыстной преданности своему долгу, от мирян - верности учению и канонам Церкви.
Святейший Патриарх Алексий I (Симанский) чрезвычайно высоко ценил труды архиепископа Филиппа и поддерживал с ним дружеские, теплые отношения. После своего избрания на Патриарший престол на Поместном Соборе 1945 года он принял от Владыки Филиппа, как от старшего и наиболее уважаемого среди всех архиереев, поздравления и напутствия от лица епископата и всех православных. В 1945 году Его Святейшество Алексий I наградил Астраханского Владыку бриллиантовым крестом для ношения на клобуке. Признавая за архиепископом Филиппом исключительные заслуги перед Русской Церковью, в 1948 году он издал указ о возведении его в сан митрополита. Но, увы, с переводом на отвечающую высоте данного звания Одесскую кафедру.
Для Владыки Филиппа это решение стало большим испытанием. Честь, оказанная ему Церковью и привычка во всем быть послушным Священноначалию и церковным канонам побуждали его без промедления направиться к новому месту служения. Отеческая же любовь к астраханцам и многочисленные дела, не оконченные здесь, омрачали этот отъезд, делали его непоправимо тяжелым.
Архиерей с горечью вспоминал подробности дней 1930 года, когда он был осужден и разлучен со своей паствой. И снова он жалел астраханцев, повторно оставляемых им. Это было его возлюбленное малое стадо, которое собралось к нему и пригрелось подле него, чтобы, увы, опять потерять пастыря, когда души только начали отогреваться от лютой стужи гонений и православная жизнь на Астраханской земле едва начала налаживаться.
После раздумий архиепископ Филипп взялся за перо и адресовал в Патриархию несколько исполненных едва сдерживаемых чувств скупых телеграфных строк: "Если бы не страх оказаться ослушником Церкви, нарушителем воли Божией, молил бы Святейшего Патриарха не разлучать с любимой паствой. Архиепископ Филипп".
В Москву же тем временем уже мчались посланники и просители, летело огромное множество телеграмм от приходов и отдельных прихожан с мольбами не разлучать, пощадить, не отвратить милости от тяжко болеющего возможной скорой разлукой астраханского православного люда.
И чудо произошло. То, что случается крайне редко, - перемена решения Священноначалия после обнаружившейся тягчайшей скорби паствы из-за принятого решения - сбылось на архиепископе Филиппе и астраханцах. Святейший Патриарх, еще раз рассмотрев дело и, как говорят, произнеся: "Что же, глас народа - глас Божий", издал новый указ - об оставлении архиерея на прежнем месте.
К сожалению, отведенные Владыке Филиппу дни земной жизни уже подходили к концу. Паства только на время утешилась общением со своим любимым отцом. Постоянные переезды, трудности и тяжкие переживания за судьбу Православия и России сказались на состоянии здоровья. В беседах с близкими он несколько раз предрекал себе скорую кончину.
12 декабря 1952 года горячо любимый всеми Владыка, ангел Астраханской Церкви, архиепископ Филипп почил в Бозе. Русское Православие потеряло одного из величайших своих иерархов и неутомимых деятелей ХХ столетия.
Переживания астраханцев после решения о переводе Владыки в Одессу стали как бы репетицией последнего прощания с ним. Еще в 1948-м не чаяли верующие Астрахани больше видеть с собой рядом мудрого проповедника и наставника. Тем больше была радость их от известия об оставлении Владыки на кафедре и тем смиренней и мужественней стали их души ко времени окончательной разлуки - году 1952-му.
Разлучение и сиротство - неизменные спутники человеческой жизни, пребывания в грешной земной юдоли. Владыка сделал для своих чад все, что мог, и даже больше того. Теперь им предстояло продолжить собственными усилиями, верой и разумением его труды и заветы, показав тем самым, что любовь и усердие Владыки к церковному строительству и воспитанию человеческих душ не были тщетными.
Место упокоения незабвенного архипастыря, левый придел в Покровском соборе, тотчас же стало местом паломничества множества верующих. К заветной "стеночке" приходили и приходят, чтобы пережить новую, духовную встречу с ним, попросить у дорогого святителя молитв и помощи. Сюда приносят и скорби, и радости, памятуя, что при жизни с Владыкой было легко и хорошо как тихо скорбеть, так и приобщаться к духовной бодрости и веселию, постоянно ему присущим.
И Владыка, как прежде, встречает и утешает, вселяет надежду и радость. Записаны случаи чудесной помощи по его молитвам, исцеления от болезней. Еще при жизни астраханцы глубоко почитали Владыку Филиппа как подвижника веры.
Вполголоса, между собой, рассуждали о его святости. По блаженной кончине его это народное мнение стало всеобщим. Ни у кого не только из близко знавших его, но и впоследствии испытавших на себе действие его наставлений и благодатной помощи не осталось сомнения в необыкновенных духовных его дарованиях и силе его молитвы.
Письменное руководство в духовной жизни, составленное архиепископом Филиппом в ссылке и названное словами Евангелия "Путь, и истина, и жизнь", все советские годы переписывалось и расходилось в среде православных Астрахани, Волгограда и других мест.
Уверенность, что придет день, когда Русская Церковь прославит страдальца за веру и своего неутомимого труженика, передавалась из поколения в поколение, не ослабевая, а только укрепляясь от новых чудес и открывающихся подробностей исповеднического подвига и самоотверженной архипастырской деятельности.
Астрахань и Поволжье знали многих выдающихся архиереев, из которых одни прославились своей ревностью о чистоте Православия, другие - любовью к молитве и службе церковной, третьи - пастырским умением и усердием. Но такого духовника, строителя, ревнителя и молитвенника в едином лице, как Владыка Филипп, у них не было.
Невозможно представить и всю полноту пути русского Православия в ХХ веке, не отметив в ряду славных судеб имени архиепископа Филиппа (Ставицкого), одного из немногих архиереев, которые в критический, переломный для Церкви момент, в 1930-е годы, приняли на свои плечи всю тяжесть креста устроения Русской Церкви, чтобы с честью пронести эту ношу и передать ее следующим поколениям православных.
Наступи же скорей, время назначенное! Воспой, как и Дмитров воспел своему Серафиму, Астрахань со всем нижневолжским простором: "Радуйся, святителю отче наш Филиппе! Помолись о нас, грешных, за родную Россию многострадальную и о нынешнем времени, полном смятения и испытаний!"Игумен ИОСИФ (Марьян),
сотрудник Отдела
образования и катехизации
Астраханской епархии
 |
| Петропавловская церковь в Астрахани, где часто служил архиепископ Филипп. Снесена в 1936 году |
 |
| Архиепископ Филипп за Божественной литургией |
 |
| Освящение колоколов для Покровского собора. 1946 год |
 |
| Архиепископ Филипп перед престолом во время богослужения |
 |
| Хождение на иордань |
 |
| Архиепископ Филипп в гробу |
 |
| Архиепископ Астраханский Филипп |
 |
| Экспозиция, посвященная Владыке Филиппу |
