 |
ЖУРНАЛ МОСКОВСКОЙ ПАТРИАРХИИ
| 09-2005 |
ЦЕРКОВНАЯ ЖИЗНЬ
Вечная память
Иеросхимонах Нифонт (Санталов)
26 мая 2005 года после тяжелой продолжительной болезни на восьмидесятом году жизни скончался заштатный клирик Белгородской епархии иеросхимонах Нифонт (Санталов).
Павел Михайлович Санталов родился 31 октября 1925 года в деревне Артемовке Мордовского района Тамбовской области, в крестьянской семье. Его отец, Михаил Макарович, был плотником, мать, Нина Федоровна, – домохозяйкой, у них было семеро детей.
Семья Санталовых была верующая. Батюшка рассказывал: «Мамин отец, дедушка Федор, был регентом в церкви. Он рано умер. Шестерых детей воспитала бабушка Прасковья. Очень верующей была отцова мама – Марфа Петровна. Я уже малым мальчишкой читал в храме... Знал церковную службу...»
В детстве и юности Павлу, как и всем его братьям и сестрам, довелось пережить немало трудностей и испытаний. В 1930-е годы семья Санталовых за то, что родители не захотели вступать в колхоз, была выслана на Соловки. «Два года на Соловках были все вместе, – вспоминал отец Павел. – Потом дети там начали болеть и умирать. Сжалились над нами, написали письма родственникам: кто желает – приезжайте и забирайте детей. Нас спасла тетя Дарья, мамина сестра, она за нами приехала. Отца с мамой поначалу отпустили, а потом опять забрали. Сидели они в разных лагерях. Умер папа в лагере в Новосибирской области.
Мне удалось скрыть, что я сын “врагов народа”. О том, что буду монашествовать, для себя решение принял еще на Соловках...
На фронт ушел в 1943 году. На фронте был со своими семью классами образования самым грамотным. Я один год приписал, чтобы уйти в армию. И надо же, какое испытание, – я попал в войска НКВД. Был смирным, исполнительным – это меня и подвело. Там было очень и очень строго с верующими. Никаких верующих! Солдаты, служившие в войсках НКВД, должны были подавать пример служения новой власти... Никаких нательных крестиков, никаких молитв. При первом построении ротный потребовал: “Бывшие на оккупированной территории, дети врагов народа, шаг вперед”. Я шагнул. Один. Ко мне подошел командир и спросил, в чем дело. Наверное, он испугался. Ведь всех нас проверяли до него. Я признался, что, может, завтра в бою убьют, а я обманываю людей – мои родители раскулаченные, и я с ними сидел на Соловках. Он мне так тихо и строго сказал: “Запомни, какой ты кулак? Ты мальчишка. И нигде ты не был, нигде не сидел, а родителей не помнишь...”
Я знал наизусть многие молитвы, несколько акафистов. Залезал в свободное время под нары и там молился. Потом ко мне примкнули еще несколько ребят. Нас обвинили в заговоре, потребовали снять крестики... Я это сделать отказался. Тогда меня “тройка” приговорила к расстрелу... Не знаю, почему, но в последний момент расстрел отменили... Меня в части “попом” звали. Уважали очень. Даже завидовали: вот, мол, не побоялся даже смерти – остался с крестом...
Мне многое доверяли. Часто в разведку ходил. Часто выдвигали на передний план, где я в окопе сидел со стереотрубой и вел корректировку огня. Один раз меня снайпер выследил... Господь спас. В момент его выстрела я присел, и пуля попала в стереотрубу, прямо около окуляра, в который только что смотрел...
Мне в армии не было никаких наград, никаких поощрений... А было за что... Но всякий раз насмехались: пусть меня Сам Бог награждает. И не понимали, как они этим поднимали и укрепляли мой дух...»
На войне Павел Михайлович получил ранение и контузию. Когда вернулся, его отца уже не было в живых. Вместе с матерью и сестрами Павел переехал на жительство в Воронеж, где жил его старший брат.
В 1953 году Павел поступил в Московскую Духовную семинарию, которую окончил в 1957 году. После окончания семинарии он не мог определить, какой избрать путь – семейный или монашеский. Тогда архиепископ Воронежский и Липецкий Иосиф (Орехов, † 1961) благословил его продолжить образование в Духовной академии. В 1958 году Павел поступил в Ленинградскую Духовную академию, которую окончил в 1962 году со степенью кандидата богословия, и был направлен в Воронежскую епархию. В том же году архиепископом Воронежским и Липецким Сергием (Петровым, † 1990) он был рукоположен во диакона целибатом, затем – во пресвитера и назначен клириком Казанского храма в Отрожке в Воронеже, где прослужил шестнадцать лет. Затем, по не зависящим от него обстоятельствам, отец Павел был переведен в Курскую епархию и назначен в храм в селе Хорошилово Новооскольского района (ныне Белгородская епархия).
Приход хорошиловского храма был малочисленный и бедный. Церковная сторожка, где проживал отец Павел, была настолько ветхая, что даже архитектор не смог определить, в каком веке она была построена. Зарплату в храме батюшка не получал, жил на приношения прихожан и свою военную пенсию, да и из нее нередко брал деньги на нужды храма. У отца Павла было много друзей и знакомых в Москве, Ленинграде, в Сибири, на Дальнем Востоке, которые его не забывали. А батюшка всех помнил, за всех молился: его личный помянник включал несколько сот имен, поэтому проскомидию он начинал с шести часов утра.
Жил отец Павел один. Изредка ездил в Воронеж, где жили и работали его одинокие сестры, которые в последнее время приняли иноческий постриг. В свободное время отец Павел занимался строительными работами – плотницкому ремеслу он научился у отца. Сам закупал стройматериалы, сам пилил, строгал, резьбу делал, ковал. Обвязывался веревкой и сам, без всякой страховки, взбирался на купол храма и в одиночку ставил стропила, укреплял кровлю, делал кирпичную кладку...
Тайком от местных властей отец Павел приглашал художников расписывать храм. Да и сам им помогал, не гнушаясь работой подмастерья.
Батюшка оказывал материальную помощь для восстановления многих храмов. По его молитвам, с его помощью открылась домовая церковь в школе-интернате в Воронеже.
Храм в Хорошилове очень красив. И с трудом верится, что кто-то сознательно мог препятствовать появлению на свет такой красоты. Но, увы, в эпоху гонений находились такие люди. И ничего бы не было, если бы не Божия помощь и старания настоятеля, отца Павла, который более двадцати лет прослужил в этом храме во время атеистического разгула.
За ревностное служение Богу и людям отец Павел был удостоен Священноначалием многих церковных наград, включая митру. Он награжден орденом Преподобного Сергия Радонежского III степени, а также юбилейными правительственными медалями в связи с годовщинами окончания Великой Отечественной войны.
В конце 1990-х годов здоровье батюшки, подорванное в годы войны, стало ухудшаться: зрительный нерв частично атрофировался, что привело к полной слепоте. И вскоре после инсульта слепнущий пастырь вынужден был уйти на покой по болезни.
Отец Нифонт переехал в Воронеж, стал жить в доме со своими сестрами, инокинями. Дом, в котором жил батюшка, был похож на церковный музей: все стены увешаны иконами и картинами на библейские сюжеты. Этот дом для отца Нифонта был домашней церковью.
Во время болезни отец Павел принял монашеский постриг с именем Павлин, в честь святителя Павлина Милостивого, епископа Ноланского. Последние четыре года он был прикован к постели, не мог двигаться. За два года до смерти принял схиму с именем Нифонт, в честь преподобного Нифонта Афонского.
Каждую неделю по вторникам к отцу Нифонту приходил молодой священник, который напутствовал его Святыми Таинами, не раз в течение болезни он был соборован. Почти ежедневно больного навещали духовные чада. Последние пять лет ежегодно приезжал из Москвы его старый друг, с которым он был знаком более пятидесяти лет.
У отца Нифонта до самой смерти сохранилась память и духовная рассудительность. По его молитвам исцелялись и к нему приезжали люди из других сел и городов.
В последнее время отец Нифонт очень страдал от боли, начала чернеть нога, врачи предлагали ампутацию, но батюшка отказался, сказав: буду мучиться до конца. Он терпеливо переносил страдания.
26 мая 2005 года отец Нифонт в полном сознании отошел в вечность. В тот же день, по облачении почившего, гроб перевезли во Введенский храм в Воронеже, где над ним непрестанно читалось Евангелие. Потом по благословению епископа Липецкого и Елецкого Никона гроб с телом иеросхимонаха Нифонта был перевезен в Задонск.
В тот же день в скиту Богородицкого мужского монастыря в Задонске, в храме Параскевы Пятницы, Владыка Никон с монастырским духовенством совершил чин отпевания, после чего гроб был обнесен вокруг собора и погребен на территории монастыря.
Царство Небесное и вечный покой душе усопшего иеросхимонаха Нифонта!
Протодиакон Александр Киреев
