 |
ЖУРНАЛ МОСКОВСКОЙ ПАТРИАРХИИ
| 05-2006 |
ЦЕРКОВНАЯ ИСТОРИЯ
Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь
в годы Великой Отечественной войны
Более пяти столетий насчитывает история Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря. Датой его основания считается 1473 год, когда был освящен пещерный храм в честь Успения Пресвятой Богородицы, выкопанный в песчаном холме у ручья Каменца.
За долгие годы своего существования монастырь пережил множество нападений лифляндских, ливонских, шведских, литовских и польских завоевателей. Но предстательством Пресвятой Богородицы посвященная ей обитель оставалась невредимой или быстро залечивала нанесенные ей раны. В 1701 году по приказу Петра I монастырь был окружен мощным земляным валом и глубоким рвом, были сооружены бастионы, у ворот поставлена батарея. Печерская крепость получила значение общегосударственной, и на главной крепостной Никольской башне был установлен государственный герб.
В ХХ веке монастырю вместе со всем отечеством пришлось пройти через две войны. Но древние традиции, бережно хранимые в обители, не были нарушены даже в самые страшные для Русской Церкви времена. По договору 1922 года Псково-Печерская обитель была отнесена к буржуазной Эстонии и оставалась в ее составе вплоть до 1940 года, чем и была спасена от всеобщего разорения и осквернения.
Бедствия, постигшие нашу страну в годы Великой Отечественной войны, не обошли стороной и Псково-Печерский монастырь. Подверглись разрушениям Михайловский собор и другие храмы, трапезная и братский корпус. Заботы по восстановлению монастырского хозяйства в послевоенные годы пришлись на долю архимандрита Пимена (Извекова, † 1990), наместника обители в 1949–1954 годах, впоследствии ставшего Патриархом Московским и всея Руси. Его труды были продолжены архимандритом Алипием (Вороновым, † 1975) – воином и художником (1959–1975).
В тяжелое военное время Псково-Печерскую обитель возглавлял игумен Павел (Горшков, † 1950). После освобождения Печор он был арестован, осужден и скончался в тюремной больнице в возрасте восьмидесяти лет. Многие годы туристам, посещавшим монастырь, рассказывали о его мнимом сотрудничестве с гитлеровцами. Лишь спустя пятьдесят два года игумен Павел был реабилитирован. Тогда, в первый год войны, братия не случайно выбрали его своим наместником. Именно благодаря его тонкой и умной линии поведения в период оккупации удалось сохранить древнюю обитель со всеми ее ценностями и святынями, сумели выжить братия.
Предлагаемый вниманию наших читателей материал представляет собой доклад наместника Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря архимандрита Тихона (Секретарева) на конференции, посвященной 430-летию города Печоры, состоявшейся 10 августа 2005 года. |
Михайловский собор Псково-Печерского монастыря
Фото 2004 года |
НАЧАЛО ВОЙНЫ
ИГУМЕН ПАВЕЛ (ГОРШКОВ)
22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. Фашистские войска быстро продвигались по Прибалтике. В спешном порядке все советские организации города Печоры были эвакуированы в тыл. В город вошли немцы.
В то время Псково-Печерский монастырь находился в двойном подчинении: митрополита Таллинского и всея Эстонии Александра (Паулуса, † 1953) и Экзарха Латвии и Эстонии, митрополита Виленского и Литовского Сергия (Воскресенского, † 1944). В 1941 году в обители произошли перемены: архимандрит Парфений ушел на покой по старости, хотя все еще продолжал нести послушание эконома. Это был прекрасный хозяйственник и человек большой души. Любимым выражением отца Парфения было: «Слава Богу за все!» До ухода отца Парфения игумен Павел (Горшков) только помогал ему. Но затем все трудности и неприятности, связанные с оккупацией, тяжелейшим бременем легли на плечи игумена Павла, бывшего уже в преклонных летах.
Игумен Павел (в миру Петр Михайлович Горшков) родился в 1867 году в Петербурге в семье купца II гильдии. Окончил четыре класса начальной школы. В 1884 году поступил послушником в Сергиеву пустынь под Петербургом. В 1888 году принял монашеский постриг, после этого тридцать лет подвизался в той же пустыни. В 1919 году служил полковым священником в Северо-Западной армии, которой командовал генерал Родзянко, и духовно окормлял раненых в Нарвском госпитале. Далее Промыслом Божиим он был направлен на послушание в Эстонию – священником в Юрьев, затем духовником в Свято-Успенский Пюхтицкий женский монастырь, потом опять на приходы – в Тапе и Муствее, а с 1937 года занимал должность благочинного и помощника настоятеля Псково-Печерского монастыря. В первый же год Великой Отечественной войны он стал настоятелем обители. |
Игумен Павел (Горшков) с группой офицеров Красной Армии
Осень 1944 года |
Годы 1941–1945-й были такими же трудными для обители, как и гражданская война. Вступая в этот период, братия особую надежду возлагали на Небесную Игумению – Пресвятую Богородицу. Жизнь их состояла из ежедневной молитвы и трудов по сохранению монастыря. 20 сентября 1941 года игумен Павел с братией обители писали митрополиту Таллинскому Александру: «Владыко Святый! За Ваши святые молитвы Владычица нас спасла здравых и невредимых... Целы и невредимы также все храмы Божии и все в них, а также и ризница и все в ней находящееся за тремя печатями: советской, монастырской, немецкой. Богослужения всегда происходили. Мы поражены заботою о нас нашей Небесной Игумении, что даже ключи от ризницы, взятые советскими властями 21 октября прошлого, 1940 года, нам возвращены Печерской городской управою...
Милостию Божиею сделали необходимый ремонт... У Михайловского собора с южной стороны сделаны деревянные ступени и заготовлены 200 досок двухдюймовок для пола Успенского собора.
Отец Павел 9 августа был командирован во Псков с нашими продуктами для голодающих и для богослужения – по просьбе верующих»1.ПОМОЩЬ ВОЕННОПЛЕННЫМ И ПРЕСТАРЕЛЫМ ЛЮДЯМ
Отец Павел был человеком очень деятельным и сострадательным. Во время войны он не только совершал богослужения, проповедовал, трудился по хозяйству монастыря, но и организовывал помощь военнопленным и престарелым, стараясь откликаться на каждую просьбу, каждый призыв. Обратимся к документам и воспоминаниям очевидцев.
Отец Павел! Умоляю Вас, посетите богадельню, окажите милосердие несчастным, никому не нужным людям. Ведь подумайте, от голода один выбросился из окна, вчера умер, а другие просят отравить их.
Очень надеюсь, что Вы не откажете в моей просьбе.София Дмитриевна Петрова
из Пскова. Богадельня в Завеличье.
19 августа 1941 года.
Получив это письмо, игумен Павел после богослужения с церковного амвона призвал паству к помощи больным, престарелым и военнопленным. Прихожане монастыря откликнулись на призыв игумена Павла, продукты были собраны. И это подтверждают документы.
Удостоверение
в том, что из Печерскаго монастыря в Псков голодающим посылаются сто одиннадцать (111) пудов на четырех подводах а именно: хлеба 12 мешков – 25 пудов, 7 мешков муки ржаной – 25 пудов, 1 мешок муки белой – 1 пуд, крупы 3 мешка – 3 пуда, сухарей 5 мешков – 6 пудов, 4 мешка и корзина овощей – 8 пудов, 12 мешков картофеля – 43 пуда, 197 яиц, 5 кило мяса.Помощник настоятеля
иеромонах Павел Горшков.
P. S. Осталось в монастыре три мешка картофеля, потому что не поместились на четыре подводы.
Всего из Свято-Печерской обители послано 153 пуда в Псков голодающим, а именно: 8 августа – 42 пуда, сопровождал отец Павел, и 23 августа – 111 пудов, сопровождали Широкова Анастасия Ильинична и Быстрика Наталья Афанасьевна.
Подводчики бесплатные: Курносов Николай Васильевич. |
Братский корпус Псково-Печерского монастыря
Фото 1944 года |
 |
| Фото 2005 года |
Сохранившиеся в архиве монастыря благодарственные письма подтверждают, что помощь дошла до адресатов.
Больные военнопленные и персонал госпиталя лагерного пункта № 134 в Пскове выносят глубокую благодарность за присланные продукты – муку, яйца и другое пожертвованное Вами для русских раненных военнопленных. По поручению больных подписывается врач Арко А., кладовщик Арко Р. Врач – подпись; кладовщик – подпись. 24 августа 1941 года.
Дорогой отец Павел. Администрация больницы и больные преклоняются пред Вашей добротой и благодарят за оказанную нам помощь. Через Ваших посланцев примите наш поклон и передайте всем молящимся монастыря Печерского благодарность псковичей.
Разрешите надеяться, что этот дар будет не последним со стороны молящихся.
Смотритель больницы Софийский.
25 августа 1941 года.
Глубокоуважаемый отец Павел!
Больные и старики Псковскаго дома инвалидов приносят Вам и всем прихожанам, откликнувшимся на Ваше обращение, глубокую благодарность за оказанную помощь, выразившуюся в присылке продуктов, которые обеспечили инвалидов на несколько дней.
Мы позволяем себе выразить надежду, что Вы, глубокоуважаемый отец Павел, и впредь не оставите нас своим попечением.
Секретарь Кондратьев
Псков. 24 августа 1941 года.
Социальная деятельность обители далеко не всегда поощрялась местными властями, и бывали случаи, когда Печорская комендатура не давала разрешения на доставку съестных припасов бедным и больным.
Г-ну Коменданту города Печоры.
Почтительно прошу дать разрешение на поездку в город Псков 17 сего декабря и обратно 22 декабря для доставки бедным больным хлеба, капусты, картофеля и других съестных припасов.
Ответственное лицо Широкова А., Балбуков А., Андреева К., Москвина А. и возчики Милованов М., Махорин В., Федоров В., Плешатов В. и Фенагин М.
Наместник Печерскаго монастыря
иеромонах Павел Горшков.
Резолюция: Не разрешено.
Приведенные документы рассказывают лишь о малой части той социальной работы, которую проводил Псково-Печерский монастырь в годы оккупации. Об этом свидетельствовали знавшие игумена Павла люди. Георгий Александрович Печников, житель города Печоры, рассказывал: «Мне известен случай, когда один из монахов прятал в 1943 году в монастыре партизана Ринусова. Позднее он погиб, но до настоящего времени жива его родственница, Елена Алексеевна Ринусова (в действительности – Викторовна), которая может это подтвердить»2.
Вот что вспомнила Елена Викторовна Ринусова. «Я родилась и выросла в городе Печоры. Достаточно хорошо помню Петра Михайловича Горшкова (отца Павла)... Монастырь занимался благотворительной работой, причем большая заслуга в этом и самого П. М. Горшкова. Так, через прихожан монастырь собирал продовольствие (а деревни вокруг города не были разорены, люди жили достаточно хорошо и могли выделить что-то из продуктов) и передавал его в больницы, лагеря. В частности, около города, где сейчас находится микрорайон «Майский», был лагерь военнопленных, и часть продуктов отвозилась туда... Однозначно могу сказать, что никаких дел с оккупантами или «Омакайтсе»3 он (игумен Павел) не имел и полицейским не являлся»4.
Приведем рассказ Нины Борисовны Рауман (Рига), уроженки села Лавры Печорского района. «Я жила до войны и в период оккупации в городе Печоры, в семье дяди Николая Семеновича Ермихова, который был близок с отцом Павлом, тот часто заходил к дяде домой. Это был очень добрый и отзывчивый человек, по мере возможности стремившийся помогать людям. Я вспоминаю такой случай: дядя во второй половине 1941 года ездил по личным делам в Боровичи (это где-то за Псковом)... там был лагерь советских военнопленных. Дядя приехал и рассказал отцу Павлу (Горшкову), в каких нечеловеческих условиях живут военнопленные, и сказал ему, что пленным надо как-нибудь помочь. Отец Павел сразу же поддержал дядю, заявив: “Ты, Николай, действуй, я тебе буду всячески помогать”. Через жителей близлежащих деревень удалось собрать значительное количество продуктов (сало, хлеб, овощи и др.) и отвезти их в указанный лагерь. Большую помощь в сборе продуктов оказал сам отец Павел и другие работники монастыря, которые собирали продовольствие через прихожан... |
Никольский храм Псково-Печерского монастыря
Фото 1944 года |
 |
| Фото 2004 года |
Отец Павел (Горшков) был человек аполитичный, к любой власти относился уважительно. Каких-либо резких высказываний против советской власти с его стороны я не слышала. В годы войны в своих суждениях он также проявлял сдержанность. С представителями немецкого командования он, естественно, общался, как представитель администрации монастыря, несколько раз он встречался с комиссаром города Бомбе, а потом Бенингом, существуют и фотографии, свидетельствующие об этом и на основании которых его потом обвинили в пособничестве оккупантам. Есть фотография, на которой снят отец Павел (Горшков) в Сретенской церкви за обедом вместе с митрополитом Сергием (Воскресенским) и представителями немецкого командования. Я сама лично была свидетельницей этого праздничного обеда (в 1943 году во время праздника Успения Божией Матери). Эту церемонию фотографировал местный фотограф. Меня и художницу Калашникову тоже пригласили запечатлеться на этом снимке, но мать не разрешила мне этого и, как потом оказалось, правильно сделала. Во время обеда провозглашались тосты за гостей, выступил митрополит Сергий, но я не помню, чтобы отец Павел (Горшков) призносил речь на этом обеде»5.
В своих проповедях игумен Павел старался поддержать слабых и немощных духом, не допустить их до отчаяния, это подтверждают воспоминания Г. А. Печникова: «Я сам лично был однажды в церкви на его проповеди и хочу сказать, что его проповедь была патриотичной. Он говорил, что для нашего народа настали трудные времена, что надо все вытерпеть, что обязательно настанут лучшие дни и т. п.»6.
В годы оккупации игумен Павел посетил сто деревень и сто школ и произносил там проповеди. Он вспоминал: «Мне было до слез больно, я боялся и считал, что детей без Бога оставить нельзя»7.ПСКОВСКАЯ МИССИЯ
В 1941–1944 годах на территории Псковской и частично Ленинградской областей по благословению Экзарха Латвии и Эстонии митрополита Сергия осуществляла свою деятельность Псковская Миссия, которую возглавлял протоиерей Кирилл Зайц из Риги. О деятельности Псковской Миссии рассказывает Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II в своей книге «Православие в Эстонии»: «Необходимость Псковской Миссии была очевидной. К началу Великой Отечественной войны на всей территории Псковской области действовали только два храма – в Пскове и Гдове. Верующие встречали миссионеров с исключительным воодушевлением. Повсеместно открывались новые и, где возможно, восстанавливались сохранившиеся храмы. К исповеди и Святому Причастию приступали тысячи людей, крестили детей, создавали катехизические курсы для взрослых, пастырские и богословские курсы, во всех школах преподавали Закон Божий. Миссия издавала информационный бюллетень. Деятельность Псковской Миссии полностью осуществлялась на добровольные пожертвования верующих, но священнослужители жалования не получали. За три года существования Миссии было создано до 200 приходов, которые окормлялись 175 пресвитерами. Подготовка священнослужителей для приходов в основном осуществлялась в Рижской Духовной семинарии. Поскольку территория Псковской епархии перед войной находилась в ведении митрополита Ленинградского, Экзарх митрополит Сергий не распространял на нее свою архипастырскую власть, и в храмах, пока оккупационное начальство не запретило, возносилось имя митрополита Ленинградского Алексия (Симанского)»8.
Определить духовную атмосферу этого периода на Псковской земле помогают слова архимандрита Кирилла (Начиса), который в то время служил псаломщиком в Псковской Миссии: «Народ жаждал молиться, жаждал покаяния»9.
На праздник Успения Божией Матери 1943 года в Псково-Печерском монастыре проходило архипастырское совещание, итоговым документом которого стало обращение к пастве. Главной мыслью этого обращения были слова Спасителя: Ищите же прежде Царства Божия и правды Его (Мф. 6, 33). В совещании приняли участие митрополит Виленский и Литовский Сергий (Воскресенский), Экзарх Латвии и Эстонии, архиепископ Нарвский Павел (Дмитровский † 1946), епископ Рижский Иоанн (Гарклавс, † 1982), епископ Ковенский Даниил (Юзвьюк, † 1965).ЭВАКУАЦИЯ СОКРОВИЩ РИЗНИЦЫ
Наступила весна 1944 года. Точную хронологию произошедших тогда событий восстановили наместник Псково-Печерского монастыря архимандрит Алипий (Воронов) вместе со своим помощником, казначеем архимандритом Нафанаилом (Поспеловым), в неопубликованной статье «По следам монастырских сокровищ». «Приближение советских войск к Прибалтике в начале 1944 года сильно обеспокоило активный штаб государственного руководителя Розенберга, располагавшийся в Риге. Было решено вывезти драгоценные предметы из монастыря в Ригу, якобы для передачи их на хранение канцелярии Экзархата. Оккупанты все еще продолжали играть роль европейски образованных просветителей, спасающих культурные ценности русского народа от невежественных “варваров-большевиков”.
25 февраля 1944 года в монастырь поступило распоряжение гебитскомиссара Бекинга: упаковать наиболее ценные предметы ризницы для их последующей эвакуации. Монахи очень настороженно отнеслись к этому распоряжению. Почти пятьсот лет хранившиеся в ризнице сокровища не выносили из стен монастыря, несмотря ни на какие войны и осады крепости. Поэтому никто не торопился выполнить приказ. Возможно, он так и остался бы невыполненным, если бы не воздушный налет 6 марта 1944 года. Одна из бомб упала напротив Успенского собора, на середину железной лестницы, “сделав воронку в аршин глубиной”. Она чуть не попала в ризницу. От воронки до хранилища монастырских сокровищ оставалось всего лишь несколько метров. После этого начались работы по упаковке ценностей.
17 марта 1944 года в монастырь прибыл референт окружного комиссара Шиффер, зачитал игумену Павлу с братией две бумаги и заставил расписаться, что они ознакомились с содержанием и обязуются выполнить приказ. Это были распоряжения Прибалтийского Экзарха Сергия и гебитскомиссара Бекинга об эвакуации ризницы. 18 марта 1944 года представитель немецкого командования Берг отправил четыре ящика с драгоценными предметами в Ригу»10.
Игумен Павел очень переживал о судьбе ризницы и обращался в разные инстанции с просьбой дать гарантии в том, что после изменения обстоятельств военного времени к лучшему она будет возвращена в монастырь. «Не нахожу себе места и покоя ни днем, ни ночью, – читаем мы в одном из его писем того времени. – В ушах все время одни и те же слова: пять столетий хранила братия сокровища, а ты, Павел Горшков, позволил увезти их из монастыря»11.БОИ ЗА ПЕЧОРЫ
ПОМОЩЬ МОНАХОВ КРАСНОЙ АРМИИ
Весной 1944 года в Псково-Печерской обители сложилась ситуация, подобная той, что была в Валаамском монастыре в 1940 году, когда после бомбежек во время Финской войны валаамская братия, спасая святыни обители, по льду Ладожского озера ушла в Финляндию.
В то время фронт приближался к Печорам. В ночь с 31 марта на 1 апреля шла непрерывная бомбежка города и монастыря. Чудесным заступничеством Божией Матери бомбы не попали ни в одно из зданий обители. Городские жители укрывались в пещерах для овощей. В городе осколками бомб было убито несколько человек, а в монастыре от осколка погиб схиепископ Макарий (Васильев). По рассказу архимандрита Нафанаила (Поспелова), после Победы на экскурсию в монастырь приезжал один из летчиков, участвовавших в бомбардировке города и монастыря, и очень сильно удивлялся, что обитель осталась целой.
В 1984 году архимандрит Нафанаил проводил экскурсию для работника Министерства связи С. Я. Новикова с супругой. Посещая пещеры, Сергей Яковлевич остановился у нового Братского кладбища и рассказал свою фронтовую историю. В годы Великой Отечественной войны он был разведчиком. Однажды, завершая рейд по немецкой прифронтовой полосе, он с группой разведчиков несколько дней скрывался в пещерах монастыря. Хлеб и воду им приносил какой-то монах. На показанных ему фотографиях военного времени Сергей Яковлевич показал этого монаха – это был старец иеросхимонах Симеон, ныне прославленный в лике святых. В дальнейшем, при подготовке документов для реабилитации игумена Павла (Горшкова), журналистка С. И. Галаева вступила в переписку с С. Я. Новиковым, чтобы уточнить нужные детали. В ответ на свою просьбу она получила два письма, в которых он подтвердил рассказанные им факты12. |
Братия Псково-Печерского монастыря
на солдатском захоронении в Печорах
9 мая 2000 года |
Вернемся к обстановке в монастыре весной 1944 года. Это был сложный момент в жизни обители. Мнения братии разделились. Часть из них, боясь репрессий, хотели выехать со всеми святынями в Эстонию. Другие склонялись к тому, чтобы остаться в монастыре. После обстоятельного обсуждения братия во главе с игуменом Павлом приняли решение: чтобы не оставлять обитель и сохранить достояние Царицы Небесной, предаться в волю Божию и остаться в монастыре13.
10 августа 1944 года в обители молитвенно отмечали празднование в честь иконы Божией Матери «Одигитрия» (Смоленская). Братия усердно молились о том, чтобы Пресвятая Богородица не лишила их Своего водительства. На другой день город Печоры был освобожден от немецко-фашистских захватчиков. «В бою за Петсери особенно отличились подразделения кавалера ордена Александра Невского капитана Землякова и капитана Смирнова... Трогательные встречи происходят на улицах. 70-летняя Екатерина Туманова, седой врач Петр Павлович Сервирог, маленькая девочка Тоня Тукмачева обнимают, целуют наших бойцов, благодарят их. В Псково-Печерском монастыре звонят колокола в честь Красной Армии. Духовенство служит молебен. Настоятель монастыря дарит нашим бойцам цветы»14, – сообщал корреспондент ТАСС старший лейтенант Н. Семенов.
Спустя несколько дней в обитель был направлен корреспондент майор В. В. Карп с просьбой к игумену Павлу ознакомить его «с обстоятельствами похищения немцами ценностей монастыря, а также с историей Псково-Печерского монастыря»15.
* * *
В августе 1944 года игумен Павел обратился к управляющему Ленинградской епархией с прошением о принятии Псково-Печерского монастыря в каноническое общение с Московской Патриархией. 4 сентября 1944 года на это прошение была наложена резолюция временно управлявшего Ленинградской епархией архиепископа Псковского и Порховского Григория с благословением предоставить следующие сведения:
«1. Необходимо иметь подробные послужные списки всех монашествующих монастыря.
2. Особо необходимо знать, в каком отношении к Московской Патриархии (в частности, к Святейшему Патриарху Сергию) находился монастырь за время оккупации его немцами.
3. Какие особые распоряжения получались монастырем от местной церковной (Экзарха, епископа, Миссии) и гражданской власти во время оккупации.
4. В каком состоянии находятся в настоящее время храмы с утварью, здания и все хозяйство монастыря и его средства.
5. В каком виде организовано управление монастырем и способ содержания братии.
6. Каков весь состав насельников монастыря: монашествующих, послушников, вольнонаемных рабочих и проч.»16.
В монастырь прибыл представитель архиепископа Псковского и Порховского Григория А. Ф. Шишкин и ознакомился с деятельностью монастыря по всем указанным пунктам. Из архива обители он забрал все необходимые документы и дело об эвакуации монастырской ризницы на двадцати девяти листах. |
Участники Великой Отечественной войны
из числа братии Псково-Печерского монастыря
9 мая 1999 года |
АРЕСТ, ЗАКЛЮЧЕНИЕ
И СМЕРТЬ ИГУМЕНА ПАВЛА
Весь сентябрь 1944 года для игумена Павла прошел в хлопотах по налаживанию канонических отношений с епархией и деловых – с местными властями. В октябре, в престольный праздник обители – Покрова Божией Матери, было совершено торжественное богослужение. Отец настоятель, братия и паломники молились Господу и Его Пречистой Матери о том, чтобы в монастыре не оскудела братия. Просили Небесной помощи в деле ремонта разрушенной войной обители. Просили Пресвятую Богородицу о помощи больным, инвалидам, сиротам и вдовицам. А 17 октября 1944 года последовал неожиданный арест игумена Павла со страшными обвинениями по статьям УК РСФСР № 58–1 «а», 58–10 часть 2, 58–11, было заведено следственное дело № 1178–44 г. Вместе с ним были арестованы еще три человека. Игумену Павлу было тогда семьдесят семь лет.
Первый допрос состоялся 25 октября 1944 года. Для нас очень важны первые ответы игумена Павла на обвинения. Приведем их полностью.
Начало допроса – 14.00.
Вопрос: Вы арестованы за проведение антисоветской деятельности, дайте показания по этому вопросу.
Ответ: Антисоветской деятельностью я не занимался и по этому вопросу ничего следствию показать не могу.
Вопрос: Вы говорите неправду, ваша антисоветская деятельность следствию известна, следствие требует от вас правдивых показаний по этому вопросу.
Ответ: Я говорю правду и других показаний дать не могу.
Допрос прерван – 16.00.
Протокол мною лично прочитан, с моих слов записан верно.
Петр Горшков17.
Читая в архиве уголовное дело № С-5890 в отношении П. М. Горшкова (игумена Павла), автор данной работы постарался выяснить, где находятся документы монастыря, изъятые при его аресте. И в уголовном деле нашелся акт об уничтожении переписки, в котором говорится о том, что «вышеозначенная переписка вещественным доказательством не является и ценности не представляет, а посему уничтожена путем сожжения»18. Особенно жаль, что не уцелел альбом с фотографиями.
В четвертом томе следственного дела находится «Заключение по архивному уголовному делу № С-5890 в отношении Горшкова П. М. и других о реабилитации 1997 года». Вот что в нем написано: «При производстве предварительного следствия и рассмотрении дела в судебном заседании были грубо нарушены принцип презумпции невиновности, предусмотренные законом права обвиняемых и подсудимых, а также действующие в то время нормы уголовного процесса»19. Это определение комиссии по реабилитации игумена Павла проясняет очень многое. Следующий абзац заключения уже говорит о том, что игумен Павел и арестованные вместе с ним являются мучениками и исповедниками за Христа:
«Изначально предварительное следствие и трибунал рассматривали Горшкова, Никифорова, Хитрову, Петрова и Грюнверк как идейных врагов советской власти, поскольку те, как глубоко верующие люди, не были согласны с политикой в отношении религии и не мирились с безбожием, уничтожением храмов и физической ликвидацией духовенства. Своих взглядов арестованные не скрывали, изложили на первых же допросах и заявляли, что они страдают за веру в Бога»20.
Каким образом были получены «признательные» показания у игумена Павла и других арестованных по этому делу? В том же документе читаем: «Для получения нужных показаний следователь УНКВД Ленинградской области практиковал многочисленные длительные ночные допросы обвиняемых. За время следствия кроме участия в очных ставках Горшков был допрошен 9 раз, Никифоров – 11 раз, Хитрова – 12 раз, Петров – 9 раз, Грюнверк – 11 раз. Причем Горшков, имевший возраст 77 лет, по показанию свидетеля Садовникова А. В. (т. 4, л. д. 114–115), еще в период службы в монастыре являвшийся больным стариком, который еле передвигался, и почти все время находившийся в своих покоях, допрашивался следователем... 31 октября 1944 года с 10.30 утра до 23.00, то есть в течение 12 часов 30 минут. 28 ноября того же года он допрашивался с 8.00 до 23.00, после чего находился на излечении в больнице внутренней тюрьмы УНКВД Ленинградской области»21.
Практически еще при рассмотрении 5 февраля 1945 года дела в подготовительном заседании трибунал уже предрешил вынесение обвинительного приговора. Судебное заседание было назначено через день, на 7 февраля, «без участия гос. обвинителя и защиты и без вызова свидетелей, ввиду признания обвиняемыми предъявленного им обвинения (т. 3 л. д. 668)... Меры наказания осужденным назначены без разделения их на каждый примененный состав преступления»22.
Игумен Павел был приговорен к пятнадцати годам лишения свободы. Имеется в деле и сообщение оперативно-справочного отдела МВД СССР № 35/3/4–1318с от 18 июня 1990 года о том, что «Горшков П. М. умер 6 июля 1950 года в местах лишения свободы Кемеровской области (Сиблаг)... Смерть Горшкова подтверждена медицинским актом Баимского отделения Сиблага от 6 июля 1950 года, причина смерти – декомпенсированный кардиосклероз».РЕАБИЛИТАЦИЯ ИГУМЕНА ПАВЛА
В праздник Благовещения Пресвятой Богородицы, 7 апреля 1997 года, Псково-Печерский монастырь получил справку о реабилитации игумена Павла (Горшкова) № 13–15–90 от 14 марта 1997 года. Так закончились труды по восстановлению справедливости в отношении игумена Павла, начатые архимандритом Алипием (Вороновым), продолженные московским писателем Е. Карповым, журналисткой С. И. Галаевой и завершенное президентом Российской ассоциации жертв политических репрессий Г. В. Нумеровым по просьбе епископа Зарайского Павла, управлявшего Патриаршими приходами в США (в настоящее время архиепископ Рязанский и Касимовский) и по молитвам старца архимандрита Иоанна (Крестьянкина) при наместнике архимандрите Тихоне (Секретареве).ПОСЛЕВОЕННАЯ ЖИЗНЬ
МОНАСТЫРЯ
В мае 1945 года монастырь лежал буквально в руинах. Медленно залечивались военные раны. Братии было тридцать три человека: два архимандрита, игумен Анатолий, девять иеромонахов, старец Симеон, четверо иеродиаконов, шестеро иноков да послушников десять человек.
Молитвы монастырской братии о победе российского воинства и всего народа в годы Великой Отечественной войны через предстательство Пресвятой Богородицы были услышаны. И даже, казалось бы, неверующие люди сердцем чувствовали и высоко ценили эти молитвы. В книге почетных посетителей Псково-Печерской обители сохранилась запись от 5 июля 1945 года, сделанная офицерами Красной Армии, где под словом «работа» подразумевалась горячая молитва иноков.
Отцу архимандриту Агафону!!!
Сердечное спасибо от группы офицеров РККА, посетивших вашу обитель!
Мы очень тронуты вашей работой, работой Церкви, направленной на обеспечение победы русского оружия!
Мы благодарим вас за эту работу, за проявленный вами патриотизм, за вашу любовь к русскому человеку и за всю вашу хорошую жизнь и работу на пользу человечества.
С почтением и любовью лично к Вам и вашим служителям – офицеры (подписи).
* * *
Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь – одна из немногих русских православных обителей, не прерывавших в XX веке своего молитвенного предстояния Богу. И хотя не щадили обитель ни революции, ни войны, труд и молитва монастырской братии одолевали очередную разруху и снова приводили обитель к благоустройству и благолепию. |
Монахи Псково-Печерского монастыря –
ветераны Великой Отечественной войны
Фото 1985 года |
ПРИМЕЧАНИЯ
1Письмо, исх. № 177 от 20 сентября 1941 года. Копия. Архив Псково-Печерского монастыря.
2 Санкт-Петербургские Епархиальные ведомости. Вып. 26–27. 2002. С. 184.
3 Добровольная националистическая организация «Омакайтсе» («Самооборона»), в задачи которой входили борьба с партизанами, охрана военных объектов и лагерей военнопленных, береговая охрана, контроль за политическими настроениями людей. Члены «Омакайтсе» захватывали красноармейцев, выходивших из окружения, участвовали в проведении карательных акций, проявляя при этом исключительную жестокость, приводили в исполнение приговоры немецких судов.
4 Санкт-Петербургские Епархиальные ведомости. Вып. 26–27. 2002. С. 185.
5 Там же. С. 185–186.
6 Там же. С. 185.
7 Псково-Печерский листок № 202. 1998. С. 4.
8 Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Православие в Эстонии. М.: 1999. С. 411– 412.
9 Санкт-Петербургские Епархиальные ведомости. Вып. 26–27. 2002. С. 192.
10 ГАПО Ф. Р–1776. Оп. 1. Д. 174. Л. 10.
11 Дело по реабилитации игумена Павла Горшкова // Архив Псково-Печерского монастыря.
12 Письма. № 31, 32 от 16 марта 1990 года // Архив Псково-Печерского монастыря.
13 Письмо архиепископу Псковскому и Порховскому послушника В. Соколова от 5 сентября 1944 года // Архив Псково-Печерского монастыря.
14 В освобожденном Петсери // Вперед за Родину. Красноармейская газета. 1944. № 191. 12 августа.
15 Письмо № 252 от 16 августа 1944 года // Архив Псково-Печерского монастыря.
16 Письмо № 274 от 15 августа 1944 года // Архив Псково-Печерского монастыря.
17 Следственное дело № 1178–44 г. Т. 1. Л. 15.
18 Там же. Л. 15.
19 Следственное дело № 1178–44 г. Т. 4. Л. 217.
20 Там же.
21 Следственное дело № 1178–44 г. Т. 1. Л. 23–25, 32–25.
22 Там же. Т. 4. Л. 222.Архимандрит Тихон (Секретарев),
наместник Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря
