 |
ЖУРНАЛ МОСКОВСКОЙ ПАТРИАРХИИ
| 10-2006 |
ПРОПОВЕДЬ
Слово в день памяти Преподобного
Сергия Радонежского
Мы отмечаем сегодня память Преподобного Сергия, Игумена Радонежского, вспоминаем его блаженную кончину, преставление в обители небесные. Великое торжество совершается сегодня в Троице-Сергиевой Лавре, и много верующих собирается в этот день, чтобы почтить память великого угодника Божия.
Не все святые, которых мы почитаем, для нас открыты. Так и тайна души Преподобного Сергия, всю жизнь пребывавшего с Господом, скрыта от нас. Мы пытаемся проникнуть в эту тайну, увидеть мысленным оком, узнать, понять этого человека, как мы знаем и понимаем наших здравствующих родных и близких или тех, кто уже отошел в мир иной, но кого мы хорошо помним. Иногда на это уходит вся жизнь.
О себе могу сказать, что от младых ногтей размышляю о Преподобном Сергии, но и до сих пор для меня очень многое покрыто тайной. В течение многих лет моя жизнь была связана с Троице-Сергиевой Лаврой, и не счесть, сколько раз я преклонял колена перед святым его гробом, испрашивая благословения на свои труды и на всю свою жизнь.
Но я не могу ярко и отчетливо представить себе Преподобного Игумена Земли Русской живым, как если бы я приехал к нему, увидел его, попросил у него благословения. Никак не могу представить этого. Мне гораздо ближе и понятнее его юношеский порыв, когда он ушел в лес и там подвизался в полном одиночестве. Это я себе ярко представляю, и понимаю, и люблю. А вот подвиг его преподобнический не могу понять во всей полноте, он выше моего разумения. Потому и вам не могу рассказать обо всей глубине его и силе. Только об одной черте Преподобного я хочу сказать сейчас, которая, мне думается, самая важная в его облике, – о его великом смирении.
Вообще, когда мы читаем жития преподобных – святых монахов, то сразу находим главное в их жизни и подвигах – смирение, которое выше нашего разумения. Чем человек ближе к Богу, тем он проще и смиреннее. Это святое смирение нам, мирянам, постичь очень трудно. Немного, лишь отчасти становится понятным для нас это монашеское свойство из Жития святого афонского старца Силуана, почти нашего современника, близкого нам по духу, нашего соотечественника, которого мы в нашем храме чтим не одной лампадой, а тремя. Так получилось, я не знаю, почему. У всех икон по одной лампаде, а у него три. Только у Пресвятой Богородицы больше, да вот еще у преподобного Серафима Саровского тоже три. Вот посмотрите, в углу у нас висит его икона: тихо и кротко учит нас старец Силуан небесной азбуке.
Однажды после долгих молитв о спасении своей души, на которые, как ему казалось, не было ответа, он пришел в отчаяние и воскликнул: «Господи, Ты неумолим!» И пришел ему долгожданный ответ о том, как спастись и сподобиться еще здесь, на земле, стать другом и собеседником Бога: «Держи ум свой во аде и не отчаивайся!» Этот ответ он свято хранил всю свою жизнь.
Для меня эти слова были загадкой на протяжении многих лет, я не понимал их. Однажды наш прихожанин принес публикацию из какого-то греческого журнала, в которой было некое толкование этого наставления. Автор статьи, ученый грек, может ошибаться, и я могу ошибаться, но, прочитав статью, я понял вот что. «Держи ум свой во аде и не отчаивайся» – это о том, что, размышляя о своих грехах, зная, что ты грешен не меньше, а может быть, больше всех остальных, невозможно никого осуждать. В полной мере осознанные грехи, которые есть у каждого человека, держат ум во аде уже сейчас, и нужно всеми силами стараться не выпускать себя из этого состояния покаяния. Кто я такой? Как могу судить других, если сам я такой грешник?
Мы с легкостью, по-студенчески, направо и налево судим наших ближних и дальних, но осуждение – это же из области школьной психологии. Ребенка в школе учат: это – темное, а это – светлое, это – зло, а это – добро, это – хорошее, а это – плохое. Ребенок и запоминает, память-то у него еще хорошая. А когда вчерашний школьник вырастает в студента, ему опять говорят: для зачета неважно запомнить, что и как было на самом деле, достаточно сказать, что это хорошее, а то плохое, это было хорошо, а то плохо и т. д. И эти простейшие двоичные системы черного и белого остаются в голове надолго, иногда на всю жизнь. А как важно вовремя понять все многообразие, всю многоцветную сложность жизни! И в самом плохом есть что-то от прекрасного, и святое есть в душе человека грешащего, и в хорошем есть оттенки плохого, которые со временем могут проявиться.
Когда у нас появились дети, у меня и у моей жены, мы начали по этой студенческой привычке осуждать других детей, которые вели себя неправильно. И вскоре поняли, что в этом случае, как в военно-ракетных делах, акт возмездия наступает моментально. Стоит осудить любого человека за погрешности в поведении его ребенка – буквально в тот же день твой ребенок начинает такое творить, что проступок ребенка, которого ты осудил, кажется ничтожно малым. И в следующий раз, когда душа твоя готова судить другого, ты уже зубы сжимаешь, тормозишь: не надо, не надо! Господи, прости, не буду осуждать, только бы мои такого не сделали!
Вот этой удивительной науке смирения, терпения, неосуждения, бесконечной любви к ближнему учил Преподобный Сергий своих учеников, учит сейчас и нас, кротко и ласково взирая со своей иконы. И не забудем второй части правила, данного Господом через старца Силуана Афонского: не будем отчаиваться, как бы ни было нам трудно. Господь Сам по великой Своей милости дарует нам спасительное покаяние и смиренное сознание своих грехов, если только мы будем готовы учиться этому у таких великих святых, как преподобные Сергий и Силуан.
Помоги нам, Господи, в этом! Аминь.Протоиерей Сергий Правдолюбов,
настоятель храма Святой Живоначальной Троицы
в Троицком-Голенищеве в Москве
