 |
ЖУРНАЛ МОСКОВСКОЙ ПАТРИАРХИИ
| 01-2012 |
ПРАВА И ПРАВИЛА
Закон и мораль: есть ли соответствие?
Президент России Дмитрий Медведев подписал закон "Об основах охраны здоровья граждан в РФ", который регламентирует оказание медицинских услуг населению России. Работа над законопроектом, вызвавшим неоднозначную реакцию в обществе, длилась в Госдуме почти полгода. По словам главы Минздравсоцразвития Татьяны Голиковой, он содержит ряд нововведений, многие из которых уже существуют в жизни, но не урегулированы законодательно. Однако некоторые положения закона вызвали серьезную обеспокоенность Церкви. Например, норма, легализующая суррогатное материнство и позволившая некоторым критикам законопроекта заявить об "аморальности" всего документа... В этой связи нелишне вспомнить предыдущий закон "Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан" (от 22.07.1993), который, несмотря на все несовершенства, всё же содержал определенную нравственную доминанту в своих положениях. Остается надеяться, что работа над медицинским законодательством в России будет продолжена и данный закон лишь промежуточный этап в этой деятельности. Новый закон "Об основах охраны здоровья граждан в РФ" комментируют священнослужители и эксперты по биомедицинской этике.
Чтобы понять, на каких принципах отныне будет строиться отечественное здравоохранение, достаточно провести небольшой сравнительный анализ двух законов - закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", подписанного Президентом Дмитрием Медведевым 21 ноября 2011 года, и предыдущего закона "Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан" (от 22 июля 1993 года).
Отметим, что в данном случае речь идет о рассмотрении этих документов прежде всего с этической точки зрения, то есть в контексте моральных представлений и традиционных для общества ценностей. То, что такой анализ целесообразен и важен, говорит и суждение Владимира Путина: "Закон не может быть не моральным; закон всегда морален, иначе это плохой закон" .
"Право на платные услуги"
Нельзя не отметить, с одной стороны, полные текстовые совпадения и отдельных формулировок и даже целых статей двух законов (например, статьи 60 в прежнем законе и статьи 71 - в новом, касающиеся клятвы врача). С другой стороны, всё же различия между ними существенны.
Так, новый закон в качестве основного понятия вводит понятие "медицинской услуги". Даже сама медицинская помощь, которая для общества всегда была наполнена моральным смыслом, трактуется как совокупность медицинских услуг. Тем не менее очевидно, что услуга - это понятие из сферы финансовых, рыночных отношений. Услуга обязательно предполагает ее оплату. И не случайно в законе появляется статья 84, которая вводит уникальное новое право - "право граждан на получение платных медицинских услуг".
Оказывается, что каждый человек теперь имеет право пойти в медучреждение и заплатить за предоставленную услугу! Такое право в новом законе сосуществует параллельно с бесплатной медициной. Данная тенденция, безусловно, свидетельствует о выхолащивании нравственного, морального смысла врачебной деятельности, в которую привносятся иные мотивы и интересы.
Уважение к пациенту?
Статья 64 нового закона вводит понятие "качества медицинской помощи". Согласно документу, качество медицинской помощи оценивается с помощью трех параметров: своевременность помощи, правильность выбора методов лечения и степень достижения результата. К сожалению, ни слова не сказано о необходимости уважительного и гуманного отношения к пациенту со стороны обслуживающего персонала, хотя это важнейший элемент медицинской помощи.
И если, к примеру, вокруг больного будет суперсовременное оборудование, но при этом будут царить равнодушие, грубость и хамство, то вряд ли можно будет говорить о качестве оказываемой медицинской помощи. Не случайно в законе 1993 года первым среди зафиксированных прав пациента шло именно "право на уважительное и гуманное отношение со стороны медицинского обслуживающего персонала". В новом же законе такого права у пациента нет.
Игнорируются и такие понятия, как "уважение достоинства человека" и "автономность личности" - ключевые для современного международного права, для мирового врачебного сообщества. К примеру, во французском Кодексе здравоохранения уже в одной из первых статей фиксируется, что больной имеет право на уважение его личности и достоинства. Но этих установок мы не найдем в нашем законодательстве. Хотя они очень важны для врачей, ведь в своей практике они сталкиваются с разными людьми. Например, человек болен тяжелыми заболеваниями (хронический сифилис, СПИД), которые тесно связаны, как правило, с образом жизни, который он ведет. Это, вполне понятно, отталкивает от него других людей. Но врач в любой ситуации обязан соблюдать чуткость и уважение к пациенту, в любых условиях помнить о своем профессиональном долге и о достоинстве пациента. Не случайно ряд документов международного права, например, "Конвенция о защите прав и достоинства человека в связи с применением достижений биологии и медицины" (Конвенция о правах человека и биомедицине) от 4 апреля 1997 года непосредственно содержит требование защиты достоинства личности человека при осуществлении медицинской деятельности.
Запрет эвтаназии
Сохранение запрета на эвтаназию, безусловно, можно отнести к положительным моментам. Причем если в 1993 году запрещалась активная эвтаназия, то сейчас запрет налагается еще и на бездействие врача, то есть на пассивную эвтаназию. Этот факт особенно значим в условиях, когда в СМИ не перестают предприниматься попытки смирить сознание человека с правом на самоубийство.
Репродуктивные технологии
Регулирование применения репродуктивных технологий свидетельствует не в пользу нового закона. Мужчина и женщина, не состоящие в браке, получают право иметь ребенка. В законе 1993 года искусственное оплодотворение разрешалось при согласии супругов, теперь это возможно и при желании лиц, не состоящих в браке. Также оба документа прописывают право одинокой женщины на указанную процедуру. Всё это создает предпосылки для того, чтобы процесс разрушения традиционной семьи пошел полным ходом. Это относится и к росту числа неполных семей, которых у нас сейчас 30%, к созданию условий для легализации гомосексуальных семей.
Но, главное, возникает вопрос: а не нарушаются ли права ребенка в данной ситуации? Допустим, одинокая женщина "имеет право". А ребенок имеет право иметь отца? У него спросили, хочет ли он родиться и жить, не имея родителей или имея своим родителем какого-то непонятного мифического донора? Этически некорректная легализация репродуктивных прав приводит к лишению ребенка права иметь отца или мать.
Суррогатное материнство
При обсуждении суррогатного материнства в Государственной думе экспертная рабочая группа отстаивала позицию Церкви о том, что с моральной точки зрения это явление неприемлемо. В поисках компромисса предлагали хотя бы не включать суррогатное материнство в систему товарно-рыночных отношений. Но эти предложения учтены не были.
В результате созданы условия для формирования так называемой биологической проституции, то есть торговли женщиной, ее биологической способностью рожать детей. Естественно, появятся и частные фирмы - организаторы такой торговли, которые будут забирать основную долю дохода, и, таким образом, будет формироваться новая, довольно изощренная форма рабства...
Трансплантация и торговля
Большие опасения вызывает и то, как закон об охране здоровья граждан регулирует отношения, касающиеся трансплантации органов и тканей человека (статья 47).
Как известно, в 1993 году закон устанавливал запрет на куплю-продажу органов. И это прямо было связано с ценностью человеческого достоинства: человек не вещь, в силу этого ни он, ни его органы не могут быть предметом купли-продажи. Однако, как мы видим, в новом законе этот запрет отсутствует. Раньше живым донором мог стать только родственник пациента-реципиента. Это блокировало возможность "купли-продажи" органов и не вступало в противоречие с правилами человеческой морали. Кроме того, это положение было еще и биологически обусловлено, поскольку между близкими людьми существует генетическая связь, которая препятствует отторжению пересаживаемых тканей и органов.
Новый закон не фиксирует наличие обязательной генетической связи живого донора с реципиентом - для трансплантации достаточно "информированного добровольного согласия" любого человека. Всё это, безусловно расширяет поле для товарно-рыночных отношений и спекуляций. Практическая реализация этих предложений уже началась. В Российском медицинском университете им. Н.И. Пирогова уже появились объявления, предлагающие студенткам продавать свои яйцеклетки (стоимость от 50 000 рублей). При этом нельзя не напомнить, что подобное хирургическое вмешательство - внедрение в яичники и забор яйцеклеток - операция опасная, часто калечащая, а в некоторых случаях вызывающая и смерть женщины.
"Неделя тишины"
Искусственное прерывание беременности - та позиция, где произошли некоторые сдвиги в результате переговоров.
Мы выступали категорически против того, чтобы искусственное прерывание беременности трактовалось как "право" женщины, что было зафиксировано в законе 1993 года. Права на прекращение человеческой жизни, права на детоубийство не должно и не может быть. В новом законе это право отсутствует, оно заменено более мягкой формулировкой о том, что "каждая женщина самостоятельно решает вопрос о материнстве". К сожалению, не было принято добавление, что это решение принимается "по нравственным и религиозным убеждениям".
Главное, что аборт больше не классифицируется как право. В новый закон вводится принцип "времени тишины". Это пусть небольшая, но преграда на пути реализации трагического поступка, которая даст возможность женщине подумать и, может быть, изменить принятое решение.
Кроме того - и это еще один положительный момент, достигнутый в результате согласований, - в законе прописано право врача на отказ от проведения аборта. Это положение соответствует и морали, и принципам международных этических документов.
Всё же легализация абортов сохранилась. Не были учтены и предложения о том, чтобы муж также давал согласие на проведение аборта. Ведь вряд ли справедливо лишать мужчину права на принятие решения о сохранении жизни его ребенка. К сожалению, не были приняты и предложения о необходимости введения такой процедуры, как прослушивание сердцебиения плода и визуализация плода при подписании женщиной "информированного согласия" на искусственное прерывание беременности. Впрочем, чиновники от здравоохранения обещали, что это будет предусмотрено нормативными актами Минздравсоцразвития.
Заключение
Какой вывод можно сделать в итоге? К сожалению, закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" в отдельных своих положениях не всегда соответствует традиционным моральным ценностям общества. Реализация "новых прав" (например, репродуктивных) неизбежно повлечет за собой возникновение новых стандартов поведения, новых принципов и форм отношений между людьми, среди которых набирает силу потребительское отношение к человеку. Умаление ценности достоинства человеческой личности снижает порог нравственной ответственности врачебного сообщества перед человеком и обществом. Но для христианской этики эта ценность слишком значима, так как непосредственно связана со спасением человеческой жизни. И это дает нам надежду и уверенность в необходимости дальнейшей работы по совершенствованию российского законодательства в тесном сотрудничестве с врачебным сообществом.Ирина Силуянова,
завкафедрой биомедицинской этики
Российского государственного университета им. М.И. Пирогова,
профессор
