 |
ЖУРНАЛ МОСКОВСКОЙ ПАТРИАРХИИ
| 01-2012 |
ПРАВА И ПРАВИЛА
Суррогатное материнство есть бунт против Творца
Протоиерей Сергий Филимонов
Новый закон о здравоохранении комментирует признанный эксперт в этой сфере, председатель Общества православных врачей Санкт-Петербурга им. святителя Луки (Войно-Ясенецкого) протоиерей Сергий Филимонов.
- Отец Сергий, этот документ узаконивает суррогатное материнство. Как бы вы могли прокомментировать данный факт
- В Основах социальной концепции Русской Православной Церкви, в главе, которая касается биомедицинской этики (гл. 12), даны четкие соборные определения, касающиеся суррогатного материнства. Считается, что совершение данной медицинской технологии недопустимо для осуществления или реализации репродуктивных прав той или иной семьи, женщины. Почему? Потому что при суррогатном материнстве нарушается целостность брака и в браке участвует третья сторона. При реализации суррогатного материнства у ребенка может возникнуть пять родителей, часть из которых биологические (бездетная пара, мужчина и женщина, предоставившие свой биологический материал, и суррогатная мать. -Ред.).Суррогатное материнство может привести к кровосмешению, так как от биоматериала одного мужчины может быть оплодотворено 500 яйцеклеток разных женщин.
Кроме того, суррогатное материнство с богословской позиции есть бунт против Творца, несогласие с Его волей, отсутствие подчинения своей воли Промыслу Божию, проявление явного неверия, отрицание Бога и хула на Него. То, что этот документ узаконивает суррогатное материнство, создает противоречия между государственным законодательством и законом Божиим.
- Закон устанавливает, что пациент имеет право на допуск к нему священнослужителя в случае нахождения его на лечении в стационаре. Как вы оцениваете данную меру? Не нивелирует ли данное разрешение приписка в конце "если это не нарушает внутренний распорядок медицинской организации"?
- Дело в том, что в законе о свободе совести были точно такие же слова. То, что подчеркивается "внутренний распорядок медицинской организации", имеет право на существование потому, что любое входящее в больницу лицо, в том числе священнослужитель, должно соорганизовывать свои действия с распорядком лечебного учреждения. Иначе это может привести к нарушению нормальной работы медицинского персонала.
Здесь необходимо дальнейшее развитие этого положения, которое касалось бы помощи в неотложных ситуациях. Поскольку сегодня приходится видеть, как некоторые врачи или заведующие отделениями лишают больных возможности предсмертного напутствия в виде церковных таинств. Реально не дают это сделать, ссылаясь на особенность распорядка данного отделения. Но ведь когда идет речь о неотложной помощи умирающему человеку, не говорится же хирургу или врачу скорой помощи о том, что он нарушает распорядок семьи, учреждения или еще чего-то. Это воспринимается как экстренная помощь.
К сожалению, не все понимают, что появление священника в ряде случаев бывает экстренным. Пациент может изъявить желание на предсмертную подготовку или же подготовку к таинствам Церкви перед операцией в срочном порядке. Если он сегодня этого не сделает, то завтра может быть поздно. Необходимо сделать определенную оговорку в отношении пациентов, жизнь которых находится в критических состояниях и которые будут подвергнуты в ближайшее время инвазивным медицинским вмешательствам.
Этот пункт "если не нарушает режим медицинской организации" можно было бы трактовать или предложить изменить в законодательстве на другой: "допуск священнослужителя в случае нахождения пациента на лечении в стационарных условиях для отправления религиозных обрядов, в том числе на предоставление отдельного помещения, возможен при согласовании с внутренним распорядком медицинской организации. В случае неотложных критических состояний в жизни больного допуск священнослужителя не должен ограничиваться никем из медиков, если на это есть изъявление воли пациента". Это бы устранило двойственность обсуждаемого положения и сделало бы его более четким. Беседовал Сергей Стефанов
