 |
ЖУРНАЛ МОСКОВСКОЙ ПАТРИАРХИИ
| 12-2003 |
ЦЕРКОВНАЯ ЖИЗНЬ
Вечная память
Схимонах Михаил (Карелин)
25 сентября 2003 года на 92-м году жизни преставился ко Господу старейший насельник Данилова монастыря схимонах Михаил (Карелин).
В 1924 году, совсем еще юным, с далекой Тамбовщины Миша Карелин пришел сюда, в Данилову обитель, которая тогда уже постепенно закрывалась, и по благословению настоятеля обители архиепископа Феодора (Поздеевского) был принят послушником. Первой его келлией, как он сам говорил, была лавка в Покровском храме. Через несколько лет от Владыки Феодора он принял иноческий постриг с сохранением прежнего имени и вскоре хиротесию в иподиакона.
После окончательного закрытия обители в 1930 году отец Михаил разделил изгнание с монастырскими старцами: он был келейником у даниловского архимандрита Симеона (Холмогорова), прикованного к инвалидной коляске. Они жили в основном во Владимире. В то время Михаил Карелин был призван в армию, но по молитвам Владыки служил там же, во Владимире. Отец Михаил был одним из тех людей, кто поддерживал связь братии с Владыкой Феодором, ездил к нему в места его ссылок, что было в то время необычайно опасно и требовало особого мужества.
В 1937 году отец Михаил вместе с отцом Симеоном, как и большинство даниловской братии, был арестован. Сначала их посадили в одну камеру, но вскоре отца Михаила перевели. "Я должен был оставить отца Симеона одного, беспомощного, - вспоминал отец Михаил. - А батюшке и пошевелиться было трудно. Поклонился я ему: "Простите, батюшка". - "Бог тебя простит, - ответил он. - Вот тебе мое последнее слово: я здесь, в тюрьме, умру, а ты вернешься и еще многое увидишь"". И как мы знаем, вся братия, за малым исключением, была расстреляна во главе с архиепископом Феодором (Поздеевским).
Потом была Колыма, пятнадцать лет лагерей, тяжелой каторжной работы. По окончании срока отец Михаил жил там же, на Колыме, на поселении. Но милостью Божией он все это прошел. В 1959 году был реабилитирован и возвратился в Москву. В 1961-м даниловским архимандритом Серафимом (Климковым, в схиме - Даниил), одним из немногих даниловцев, избежавших расстрела в 1937-м, был пострижен в мантию с наречением имени в честь святого князя-мученика Михаила Черниговского. В Данилов, в братство обители, отец Михаил вернулся в 1996 году. За три дня до преставления принял постриг в великую схиму с именем Михаил - в честь Архистратига Божия Михаила.
Такое событие, как кончина брата нашего схимонаха Михаила, для нас всех, конечно, утрата и печаль, но в то же время отрадно то, что пошел ко Господу, в обители небесные брат наш, живший вместе с нами. Он полагал начало своей монашеской жизни задолго до нас, можно сказать, во времена старые, давние... И тот свет любви ко Господу, борьбы с грехом, стремления к Царству Божию он донес и до нас.
Мы видели в нем подвижника, который следовал евангельским словам: Царствие Небесное нудится, и нуждницы восхищают е (Мф. 11, 12). Мы помним, как он сам ходил в храм, как потом его уже водили. Он бывал на трапезе, разделял с братией общение. Отец Михаил являл нам облик монаха, который всю жизнь стремился к тому, чтобы спасти душу, невзирая на все трудности и испытания. Мы знаем, как нелегок был его путь, но испытания не сломили, а закалили его. Он являл для нас пример стойкости во Христе, постоянного молитвенного предстояния перед Богом. В беседах с нами отец Михаил часто подчеркивал, что мы живем в иных условиях, отличных от его времени, от того старого монастыря, который он знал, что для нас, современной братии, все облегчено. "Какая трапеза! - говорил он. - Каждый день Пасха!"
В нашей обители есть обычай поздравлять наместника на Пасху, на Рождество, и отец Михаил всегда приходил с братией и разделял это братское торжество любви, согласия, мира, добрых пожеланий и наставлений. Меня лично всегда трогало, что он, такой немощный старец, приходит для общебратского назидания и утешения. Он всегда также приходил на общие беседы наместника с братией и внимательно все слушал.
Раньше я не знал отца Михаила, познакомился с ним уже в обители. Всегда замечал, что приходит старичок монах. Он всегда рано приходил на братский молебен и делал это каждый день. А потом ежедневное его хождение в монастырь закончилось тем, что он пришел в обитель насовсем. И все, конечно, были утешены его приходом, потому что мы не могли быть ему примером для назидания, а он для нас служил таковым. Отец Михаил сам пришел, написал прошение своей старческой дрожащей рукой - буквочки у него из стороны в сторону ходили, заполнил анкету, как положено, и там такое число было: 1911. Это год его рождения. Большинства из его сверстников, прошедших те испытания, уже не было на белом свете. Он же пришел продолжить свой подвиг.
Отец Михаил был олицетворением нашей связи со старой братией, отдавшей ради Бога свою жизнь. Мы знаем, что в Дивееве, так же, как у нас отец Михаил, до открытия монастыря дожила схимонахиня Маргарита, в Шамордине - схимонахиня Серафима, которая почила в обители. И эти примеры назидают, для нас это живые портреты святых. Люди эти - новомученики, и я думаю, что они имеют дерзновение ходатайствовать за нас пред Престолом Божиим.
Отец Михаил ежедневно старался ходить в храм и на трапезу, пока мог. Его послушанием была молитва, ведь в монастырях всегда были немощные, старые люди, всегда молодые трудились, а старые молились. Видно было, что он уже уходил - год от года, потом уже день ото дня приближался к вечности. Великое благо, что отец Михаил последние годы жил и скончался в родной обители. По его просьбе Господь так чудно все устроил через добрых людей, что он и похоронен был на Даниловском кладбище. Он знал это кладбище от юности, там похоронены некоторые братия даниловские, и теперь он тоже в числе их.
Помню, как в один из дней в монастыре была встреча старых даниловцев: отца Михаила, схимонахини Даниилы (Мачкиной) и архимандрита Даниила (Сарычева). Они вспоминали о том, как было раньше в обители, как монастырь закрывался, как люди скорбели, плакали, молились, а был юродивый, который радовался и говорил, что колокола еще зазвонят. Помню также, как с отцом Михаилом мы служили панихиду на Котляковском кладбище, на могиле архимандрита Серафима (Климкова). Отец Михаил был его пострижеником и духовным сыном. И архимандрит Даниил (Сарычев) был с нами - это было знаменательно, такая совместная молитва, потому что эти люди - отсвет Неба на земле. Это очень важно для монашества. И хотя говорят, что традиция была прервана, она хранилась, если не в монастырях, то в таких сердцах, которые стремились ко Господу всем своим бытием. Это те свечечки, которые всегда освещали Русь...Архимандрит
АЛЕКСИЙ (Поликарпов),
наместник Свято-Данилова монастыря
 |
| 1929 (?) год |
Для нас очень важно то, что рядом с нами жил отец Михаил - монах, который сумел претерпеть все трудности и остаться добрым, неропотливым, кротким, смиренным человеком. Отец Михаил стал как бы мостиком между нами, современной братией, и прежними даниловскими монахами: архиепископом Феодором (Поздеевским), архимандритами Поликарпом (Соловьевым), Симеоном (Холмогоровым), Стефаном (Сафоновым) и многими другими, которые, когда настало время испытаний, гонений, смогли все достойно перенести и принять за Бога мученические венцы. Мы их не видели, а отец Михаил видел, с ними общался, был с ними одного духа и этот дух донес до нас. И он мог бы так же умереть за Бога, и не раз умирал, но Бог его сохранил, потому что Ему было угодно, чтобы он дожил до нас.
Отец Михаил был живым свидетелем тех времен, и при взгляде на него становилось понятно, что те, прежние монахи, были не какими-то сверхъестественными, а такими же простыми, смертными, кроткими людьми, как он. И это вселяет надежду, что и нас Господь не оставит своим покровительством, своей милостью, поможет нам избавиться от наших страстей и пороков, поможет нам стать истинными монахами, истинными христианами.Архимандрит
ДАНИИЛ (Воронин),
духовник Свято-Данилова монастыря
