 |
ЖУРНАЛ МОСКОВСКОЙ ПАТРИАРХИИ
| 09-2004 |
ЦЕРКОВНАЯ ЖИЗНЬ
Вечная память
Протодиакон Анатолий Головин
24 июля 2004 года на 77-м году жизни и 51-м году священнослужения отошел ко Господу старейший клирик Екатеринбургской епархии протодиакон Анатолий Головин.
Анатолий Арсеньевич Головин родился 6 июля 1928 года в городе Санчурске Кировской области, в семье потомственных священнослужителей: отец его был диаконом, дед - священником. Отец, Арсений Головин, окончил Духовное училище и один класс Духовной семинарии в Вятке. После этого семинария была закрыта, и Арсений, приняв сан диакона, служил на разных приходах Кировской области, которые в те годы закрывались один за другим, и в конце концов с 1939 года вынужден был работать пастухом в местном колхозе.
Семья была не только глубоко религиозной, но и музыкально одаренной: родители замечательно пели, исполняя дуэтом церковные песнопения и духовные канты. Музыкальные способности унаследовали и дети, в особенности старший сын, Анатолий. С детства мальчика больше всего интересовало богослужение и церковное пение. У него оказался абсолютный музыкальный слух и прекрасный голос, что позволило ему принимать участие сначала в домашних концертах, а позднее и в клиросном пении.
В 1941 году отец Анатолия был мобилизован в действующую армию и сражался на фронтах Великой Отечественной войны, а сам Анатолий работал в колхозе, как и многие подростки в ту тяжелую пору. После ранения отец Арсений оказался в госпитале на Урале, а по окончании войны, в 1945 году, здесь же демобилизовался и был приглашен для церковного служения в Александро-Невский храм в городе Троицке Челябинской области, куда перевез и свое семейство.
В Троицке будущий протодиакон пел на клиросе, причем, не имея музыкального образования, запоминал все песнопения по слуху. Здесь же в 1947 году произошла в его жизни знаменательная встреча с епископом Ювеналием (Килиным, † 1958), только что вернувшимся из эмиграции и назначенным на вновь созданную Челябинскую кафедру. Скромный, застенчивый юноша, мечтавший о священнослужении, привлек внимание Владыки и был приглашен им к себе в качестве келейника и иподиакона. В том же году Владыка Ювеналий был переведен в Иркутск, куда за ним последовал и келейник. Тесное общение с выдающимся архипастырем оказало большое влияние на духовное формирование личности отца Анатолия. Всю свою жизнь он бережно хранил письма Владыки и подаренный им Служебник.
В 1948 году мечта юноши исполнилась - он был зачислен в первый класс Московской Духовной семинарии. Студенческие годы были, наверное, самыми прекрасными годами в его жизни. С волнением и любовью вспоминал отец Анатолий о своих одноклассниках и очень гордился тем, что учился вместе с четырьмя будущими архиереями. Весело рассказывал о студенческих проказах, говорил о священнослужителях и преподавателях, с которыми ему пришлось встретиться в то время. Но самым главным для него было, конечно, пение.
Одноклассники, вспоминая о студенческих годах, говорили: "Какие бы предметы мы ни изучали, Анатолий все ноты писал". Регентское дело давалось ему легко, и вскоре он уже руководил "десяткой" студентов во время богослужений и конечно же пел сам.
Его прекрасный баритон и регентские способности обратили на себя внимание, и на последнем курсе студент получил приглашение стать регентом в Успенском храме Новодевичьего монастыря. Но в 1950 году был арестован и сослан на поселение его отец, и мать просила его по окончании семинарии вернуться домой и помочь семье, в которой было еще трое детей.
В 1952 году Анатолий Головин окончил семинарию, вернулся в Троицк и стал регентом в Александро-Невском храме. 9 августа 1953 года он был рукоположен епископом Товией (Остроумовым, † 1957) во диакона к Иоанно-Предтеченскому кафедральному собору Свердловска.
На пути его служения встречалось немало трудностей. В течение ряда лет он был секретарем Епархиального управления. Необходимость постоянных контактов с уполномоченным Совета по делам религий, нехватка священнослужителей, невозможность рукоположения даже при наличии кандидатов... Только самые близкие люди знали о том, как мучительно трудно было ему в те годы. Однако он считал необходимым служить Церкви там, куда его направляли, никогда не отказываясь от послушаний.
Утешением во всех скорбях служило ему церковное пение, тонким знатоком и ценителем которого он был. Много лет отец Анатолий трудился регентом хора Иоанно-Предтеченского кафедрального собора. Работал с хором всегда увлеченно, не замечая времени на спевках, стараясь отшлифовать каждую фразу разучиваемого песнопения и донести до певцов его смысл. Казалось, он может петь в храме с утра до вечера. Точнее всего, пожалуй, передают его отношение к церковному пению слова псалмопевца: Пою Богу моему дондеже есмь.
Не разделял отец Анатолий современного увлечения знаменным распевом. Он считал, что в России уже сложилась новая традиция церковного пения, отнюдь не уступающая знаменному распеву, а произведения таких композиторов, как Архангельский, Кастальский, Чесноков, стали классикой. В последние годы, прослушивая церковную музыку, особенно великопостные песнопения, он часто повторял: "Лучше этого уже невозможно что-либо создать".
Диаконское служение отца Анатолия отличали благоговейность и сосредоточенность, внимание к сослужащим, к певцам. Всегда радостный, он старался, чтобы и окружающие восприняли хотя бы часть этого настроения, старался подбодрить, порадовать, пошутить. Его отличало редкостное умение пользоваться своим голосом, соизмеряя его силу и громкость с соответствующими моментами богослужения, а также взять верный темп проведения службы. Богослужение при нем всегда становилось праздничным. Надолго запомнится прихожанам его замечательный баритон.
Несмотря на прекрасное знание богослужения и Устава, он всегда считал своим долгом готовиться к каждой службе, приходя в храм задолго до начала, обязательно заблаговременно прочитывая евангельское зачало. Усердие его к службе буквально не знало предела, а неутомимость поражала окружающих. Отслужив в праздничные дни раннюю Литургию, он обязательно оставался, чтобы руководить хором или просто петь во время поздней Литургии, прочитать Апостол, еще чем-нибудь помочь служащим. Для него не существовало выходных дней: ежедневно и утром и вечером он находился в храме, если не служил, то пел и читал.
В своей жизни отцу Анатолию пришлось послужить в разных городах и храмах: в Баку, в городе Яранске Кировской области, в Казани, где он сочетал диаконское служение с управлением архиерейским хором. В 1992 отец протодиакон вернулся в Екатеринбург и служил в Александро-Невском соборе, позже в храме, а затем в монастыре Всемилостивого Спаса; в Преображенском храме, который стал последним местом его служения. Однако где бы он ни был, везде он привлекал окружающих своей неизменной веселостью, добротой, отзывчивостью, прекрасным голосом.
За усердное служение Церкви отец Анатолий был награжден саном протодиакона, камилавкой, патриаршими грамотами, орденами святого равноапостольного князя Владимира III степени и святого благоверного князя Даниила Московского II степени. Имел также медаль "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941- 1945 годов".
Огромной радостью стала для него поездка в Святую Землю, которую он совершил в 1995 году, получив возможность помолиться на Голгофе, на Гробе Господнем, стать очевидцем схождения Благодатного огня. Пасхальное богослужение в Русской Духовной Миссии, в котором он принимал участие, было записано на видеопленку, и большим утешением для отца Анатолия в последующие годы было просматривать видеокассету с записью этой службы, выпущенную к юбилею Миссии.
Радость паломничества стала для него подготовкой к длительному испытанию - тяжелой и продолжительной болезни. В 1996-1997 годах он перенес три инсульта, после чего уже не мог самостоятельно ходить до самой своей кончины. Но все посещавшие отца протодиакона отмечали, что жизнь его воистину являлась исполнением слов Апостола всегда радуйтесь... (1 Фес. 5, 16). Никто не видел отца Анатолия унывающим, он никогда никого не осуждал, для всех находил доброе, ласковое, ободряющее слово; всех умел утешить, хотя, казалось бы, сам более всех нуждался в утешении, ибо не мог уже более ни служить, ни петь. Он был живым укором для тех, кто впадал в уныние, терял надежду.
Несмотря на болезнь, он живо интересовался всем происходившим в мире, стране и епархии, с удовольствием слушал передачи православного радио, особенно радуясь возможности прослушать воскресное всенощное бдение и Литургию. Еженедельно причащался Святых Христовых Таин.
Поражала всех знавших отца Анатолия его нестяжательность, столь редкая в наш век потребительства и стремления к комфорту. У него не было ничего из того, что традиционно определяет успешность в нашем обществе, - ни своей квартиры, ни машины, ни дачи. Все, что у него появлялось, - иконы, книги - он тут же раздаривал и, улыбаясь, говорил, что надо успевать раздавать все "теплой рукой". И действительно, после его смерти осталась только старая одежда и немного книг. И много нот... А еще - любовь к нему и память в наших сердцах.
Теперь всем нам недостает его, такого мудрого, так любившего людей, так умевшего понять чужую боль, так много знавшего и помнившего о жизни Церкви и ее служителей в нелегкие годы гонений, когда он начинал свое служение. Хочется верить, что на нем исполнятся слова Христа: Всяк убо иже исповесть Мя пред человеки, исповем его и Аз пред Отцем Моим, иже на небесех (Мф. 10, 32). Царствие ему Небесное и Вечная память.
Отпевание отца Анатолия состоялось в храме Преображения Господня в Екатеринбурге, где он служил в последние годы перед своей болезнью. Проститься с ним пришло множество людей, которым он был дорог. Похоронен отец Анатолий Головин в Екатеринбурге рядом с Иоанно-Предтеченским кафедральным собором, где 51 год назад был рукоположен и начал свое диаконское служение.Протоиерей Николай Ладюк,
настоятель храма Преображения Господня
в Екатеринбурге
